Багровая книга. Погромы 1919-20 гг. на Украине.
Шрифт:
Обратились к Козырь-Зырке, и тот подтвердил существование списка, но никому его не показал.
Волнение усилилось.
Некоторые из христиан стали покидать поспешно город.
Надо заметить в отношении Герцбейна, что он политикой вообще не занимался. Он вращался исключительно среди христиан, где у него было много приятелей, — в еврейском обществе он почти не бывал. Жена его обратилась к приятелям христианам с просьбой вступиться за мужа, которого они хорошо знали, как человека далекого от политики и от евреев.
Но — те отказались.
Вероятно
Тот переписал.
Весьма правдоподобно, что кто-нибудь с провокационной целью передал этот список в комендатуру, как список намеченных христианских жертв.
Жена Герцбейна обратились к городскому голове с просьбой созвать думу для разоблачения навета и восстановления доброй славы ее мужа. Мошинский обещал… но, когда она к нему вновь явилась, ей сказали:
— Уехал из города.
Лишь председатель городской думы, нотариус Ольшанский, вошел в ее положение, разослал приглашения на заседание. Но на это заседание явились одни лишь евреи.
Христиане отсутствовали.
Не было кворума, и заседание не состоялось.
Так как слухи о предстоящей «Варфоломеевской ночи» продолжали очень волновать христиан, то некоторые из них вновь обратились к Козырь-Зырке с просьбой разъяснить, насколько эти слухи серьезны. Явились также к нему нотариус Ольшанский и чиновник Юдин, хорошо знавший Герцбейна. Они объяснили, что глубоко уверены в том, что Герцбейн не мог быть автором такого списка. Козырь-Зырка им ответил, что сам не придает серьезного значения этому списку и распространяемым слухам и что он для успокоения христианского населения издаст соответствующий наказ. О Герцбейне же он сказал:
— Я его немедленно освобожу.
Обещание освободить он дал и жене его. Обещанный наказ он, действительно, издал, но Герцбейна, несмотря на все обещания, не освободил…
…Он был расстрелян…
Апофеоз
Владычество Козырь-Зырки продолжалось вплоть до 16-го января, и казаки все это время грабили еврейские дома.
Случались и отдельные убийства.
О действиях атамана дошли слухи до Житомира и оттуда прислали комиссара по гражданским делам. Он оказался человеком приличным, и евреи отнеслись к нему с полным доверием. Но — по его собственным словам — он был бессилен что-либо существенное сделать для них, так как атаман задерживал даже его телеграфные донесения в Житомир. Единственное, в чем он успел, это организация домовых охран, о чем последовал и наказ атамана.
И даже одного убили.
15-го января атаман объявил мобилизацию.
С утра казаки начали гнать молодых евреев на вокзал для колки дров и чистки вагонов. Гнали преимущественно молодых евреев, но не брезговали и старыми.
По дороге казаки их грабили.
На вокзале их заставили проделывать всякую, даже не нужную, черную работу.
Над ними издевались.
Били нагайками и прикладами.
Тех, которые были лучше одеты, отводили в сторону и с них снимали платье и сапоги. К вечеру почти все были ограблены. Один был убит, другой тяжело ранен. И в то время, как они находились на вокзале, казаки грабили их дома в городе.
Паника достигла высшего напряжения.
Над городом нависла мрачная тревога, чувствовалось приближение катастрофы. Евреи пребывали в непрестанном ужасе.
Они решили:
— Умереть всем вместе.
Для этого с вечера стали собираться в синагогу. Но синагога всех вместить не могла. Стояла невероятная духота. Многие падали в обморок. Некоторые, не будучи в состоянии вынести все увеличивавшейся духоты, выбивали окна и убегали, куда глаза глядят.
В синагогу входили отдельные казаки.
Грабили, кого могли.
Остальные грабили в городе.
…Так провели евреи города Овруча ночь с 15-го на 16-е января. Утром 16-го казаки стали распространять по городу слухи, что комиссар по гражданским делам, к которому евреи относились с доверием, — как указано было, — приглашает представителей еврейского населения для объявления весьма важного для евреев наказа, полученного из Житомира.
Евреи ухватились за эту весть.
Поверили в нее.
Группа, человек в 50, направилась к вокзалу.
По дороге их окружили конные казаки и стали их нагайками подгонять. При этом их заставили петь «Майофис» и другие песни. Несчастные поняли, слишком поздно, что они попали в ловушку. Когда это своеобразное шествие приблизилось к вокзалу, тогда окружавшие евреев казаки начали их рубить шашками…
Стреляли из револьверов.
Евреи бросились бежать врассыпную.
Вдогонку посыпались пули.
В то же время у самого вокзала другие казаки устроили засаду и открыли по евреям пальбу…
…Разрывными снарядами…
На месте осталось 32 трупа.
Многие оказались ранеными.
Спаслось немного.
Когда кончилась эта расправа, среди казаков показался Козырь-Зырка.
Казаки его приветствовали словами:
— Слава Богу, батька, трохи пострилялы жидив.
………………………………………………………………………………………………………………
…В ту же ночь, в виду наступления от Калинковичей со стороны большевиков, Козырь-Зырка со своей бандой покинул город и направился кКоростеню.
Так кончилось в Овруче владычество Козырь-Зырки.