Багровая луна
Шрифт:
М-да, пожалуй… Это было слишком хорошо, чтобы верить, и Адамс недоверчиво спросил:
– Ты уверен в этом? Это точно?
– Да, так же точно, как то, что я – шериф и ношу вот этот значок.
Загорелая рука Блэлока ткнулась в серебряную звезду, приколотую к жилету. Он добавил:
– Я думаю, ты понимаешь, что ему, в общем-то, все равно, кто выкупит у него долю.
Адамс взволнованно заходил по ковру. В его мозгу появилась заманчивая картина: он объявляет Тедди, что стал новым партнером в компании. Стоит заплатить любые деньги, чтобы увидеть, какое у нее при этом станет
Француз просидел в «Алмазе» несколько часов, а это значит, что шериф узнал о причине его приезда в Вишбон еще ранним утром. Адамс мрачно улыбнулся.
– Надеюсь, что у тебя при себе уважительное объяснение того, что ты так поздно рассказал мне о французе?
Шериф нервно кивнул. Порою ему казалось, что Адамс умеет читать его мысли. И если это действительно так, то Адамс, наверное, знает, что шериф чувствует себя при нем как мальчик на побегушках. Да сказать по правде, он и был им. Вслух же шериф произнес, слегка запинаясь:
– Пришлось разбирать пару забияк в «Медном колоколе», а потом Джас…
– Ладно, неважно, – остановил его Адамс. – Похоже, Хонор – очень способная девочка! Француз-то до сих пор не вышел от нее.
Он громко захохотал и, пригладив волосы, пошел к задней двери:
– Уверен, этот француз сейчас не захочет с нами долго торговаться.
Он пошел быстро вверх по лестнице, так что шериф едва поспевал за ним. На этаже, где располагались комнаты девушек, закрытой оказалась только ярко-красная, сверкающая дверь Хонор.
Когда они подошли к ней, Адамс, не постучав, толкнул дверь.
– А ну, выметайся! Ой…! – Хонор, забравшись с ногами на кровать и подложив под спину подушки, наслаждалась в одиночестве изысканными яствами, которые заказал для нее Рис. Увидев, кто вошел к ней в комнату, девушка поспешно вскочила с кровати.
– Ой, извините, пожалуйста, мистер Адамс! – пробормотала она, торопливо одергивая юбку и шаря по комнате взглядом в поисках туфель, которые она куда-то зашвырнула.
– Где француз? – сразу спросил Адамс.
– А он ушел.
Адамс бросил разъяренный взгляд на Лена Блэлока, который упустил возможность познакомить его с французом.
– Что он ушел, я и сам вижу! – рявкнул он. – Когда он ушел?
Кончиком пальца Хонор вытащила из-под кровати одну туфлю, надела ее и оглянулась в поисках другой.
– Минут пятнадцать назад, – тихо ответила она, – может, даже и меньше.
Она ужасно боялась, зная, что Адамс не выносит, когда девушки долго остаются наверху после выполнения «заказа». Желая оправдаться как-то, она добавила:
– Он… За ним пришли.
– Кто?!
– Эта противная Тедди Геймбл.
Хонор решила разыграть роль оскорбленной женщины:
– Нет, вы только подумайте: сунула голову в окно, поманила его пальчиком, и он пошел за ней!
Девушка запрыгала
– Я… Я заставила его заплатить… Будьте уверены. Но я так разозлилась, что чуть не убила его!
Мрачное выражение упорно держалось на лице Адамса. Он еще с порога заметил все: и уютное гнездышко из подушек, которые свила себе девушка, и наполовину съеденный обед, и обувь, разбросанную по комнате.
– Да уж вижу, досталось тебе! – Адамс повернулся к ней спиной, собираясь уходить. – Может, тебе полегчает, дорогуша, если ты спустишься вниз и займешься работой?
Теперь, когда Хонор не видела хозяйского лица, ей стало еще страшнее.
– Да, сэр – пробормотала она и бросилась приводить себя и свою одежду в порядок.
Девушка попыталась объяснить хозяину, что она старается честно выполнять свою работу, но уже через секунду, поймав на себе ледяной взгляд Адамса, Хонор почувствовала, как язык прилип у нее к гортани и пересохли губы. Облизав их языком, она поспешно выскочила из своей комнаты, моля бога о том, чтобы ее не наказали.
– Терпеть не могу, когда работники не выполняют своих обязанностей, – пробурчал Адамс, пройдя по комнате. По-хозяйски заглянул в скромный шкафчик девушки, где лежало ее белье, заглянул в туалетный столик.
Лен Блэлок чувствовал себя, как карась на горячей сковородке. Он бы сейчас с большим удовольствием сбежал отсюда вслед за Хонор. Гадкое чувство вины и ощущение беды совершенно вывели его из равновесия. Не в силах больше выносить тягостное молчание, он извиняющимся тоном произнес:
– Вот проклятье! А я и не знал, что этот француз уже познакомился с Тедди! Я бы пришел к тебе сразу, так вот же черт – пришлось с теми пьяницами возиться!..
Не обращая на него никакого внимания, Адамс вышел из комнаты. Стражу порядка волей-неволей пришлось выйти за ним.
Лучше бы Адамс ругался, угрожал, но это ледяное, зловещее молчание было невыносимо.
– У Тедди не хватит денег, чтобы выкупить его долю, – поспешно, даже как-то подобострастно произнес он в спину Адамса, проклиная себя за свой страх. – Я слышал, что она почти разорена.
В тусклом свете лампы, озаряющей черный ход, Блэлок видел только спину Адамса и слышал тяжелые шаги идущего впереди него хозяина салуна. Внезапно шерифу захотелось заехать кулаком по этой самоуверенной спине или, по крайней мере, сказать Адамсу все, что он о нем думает. Однако это желание исчезло так же быстро, как и появилось. И он, шериф Лен Блэлок, продолжал идти за Адамсом, словно пес, приученный ходить у ноги хозяина.
– Ты уговоришь француза продать мне свою долю и доставишь его ко мне! – наконец произнес Адамс. – Если потребуется, используй Пита и Бойда!
В тускло освещенном помещении, с лицом, полускрытым тенью, Адамс сейчас меньше всего был похож на человека.
Блэлок отчетливо понял, что он продал душу дьяволу и отныне у него нет пути назад. Теперь он понимал, почему так боялась эта девушка, Хонор.
Адамс – это человек без жалости, который будет мстить и преследовать свою жертву, пока не уничтожит ее.