Багровая полночь. Слухач. Начало истории
Шрифт:
Выглянув за угол, я, можно сказать, нос к носу столкнулся с летающим всевидящим оком правосудия. То, что эта железяка принадлежала полиции не вызывало никаких сомнений. Своей вращающейся камерой, словно не мигающим глазом, она смотрела на меня и обдумывала план дальнейших действий. Ну, то, что она «думала» – это вряд ли. Скорее всего думал оператор, управляющий этой штуковиной. Обалделый моей наглостью он, наверное, решал какую кару для меня выбрать, хотя подобные ситуации давно стали для них не в новинку.
– Вы нарушили
«Вот, блин, жизнь настала. Концлагерь какой-то. Отойти от дома уже проблема. А вот хрен вам! За прошлые испорченные квадрокоптер и андроид меня точно по голове не погладят, так зачем останавливаться на достигнутом»?
Схватив зависшую железяку, я от всей души саданул ее о стоящий рядом столб, разнеся ее на части и побежал. Где-то позади послышался нарастающий вой сирены. Ближайший патруль действительно оказался близко.
Не знаю, заметил меня кто или нет, но это было и не важно. Отделяющее расстояние до следующего скопления домов, я пробежал за десяток секунд. Не помню уже когда в последний раз покорял стометровки, но за эту точно получил бы первое место. Бежал так, что, как говорится, «пятки сверкали». Юркнув в открытую дверь ближайшего дома, я плотно закрыл ее и осмотрел то помещение, в котором оказался.
Моему взору открылась… пивнушка. Вот уж не думал, что подобные заведения сохранились. В ней оказалось с десяток синюшного вида посетителей и такого же бармена, за подобием барной стойки. За подобием барной стойки, силящихся разглядеть меня получше своим заплывшим взором. Мне не оставалось ничего другого, как подойти ближе, поднять валяющийся, «наладом дышащий» стул и сесть.
– Водки!
Совдеповский декор совершенно ничем меня не поразил. Таких питейных, по городу, сотни насчитывалось, еще в те времена, когда я работал в «Магнитке». Уж не знаю сколько сейчас, но, думаю, немногим меньше. Контингент подобрался соответствующий – синеносые мужчины лет под пятьдесят, заросшие щетиной, с сальными волосами и осоловевшим взглядом. Мое появление в их обиталище не произвело никакого впечатления. Всем, похоже, было параллельно на новенького.
– Водки? Это можно.
Бармен, если можно так сказать про стоящего напротив меня человека, достал из-под стойки графин с граненым стаканом и наполнив последний до краев, протянул вперед. Затем рядом положил батон со шпротиной и листиком петрушки сверху – аналог качественного бутерброда.
– За счет заведения. Новому клиенту.
Глянув куда-то сквозь меня немигающим взглядом, он улыбнулся, показав полностью сгнившие зубы и сел.
«Вот
Залпом опрокинув в себя горячительный напиток, я загасил бушевавшее внутри пламя бутербродом и на секунду расслабился, позволяя ушам впитывать разливающуюся информацию.
– Ты представляешь, я же… это… ик… только на балкон вышел, а они… того… из этой железной квадротарахтелки – вернитесь в запой немедленно!
– Да что там… меня на улице поймали. Хорошо водка спасла – сказал: «командир, трубы горят, срочно лекарство нужно»! Так… ик… пошел на уступки – проводил до дома – биометрию только списал.
– А что нам еще делать? – послышалось с дальнего угла. – Работать нельзя, подрабатывать тоже… ик… в парке гулять… да на улице просто дышать – и то нельзя!
– Столько лет пить не каждый выдержит…
– Были бы еще деньги…
– Я тут подсчитал… правительство сто шестнадцать раз обращалось к нации о продлении режима самоизоляции… Давай еще по маленькой!
– Карантин… в гробу я его видал…правительство сидит в особняках и виллах, а тут на кусок хлеба не наскребешь… Мне тоже плесни!
– Детей жалко!
– Да… детки – в клетке. Ну что, вздрогнули?
– Да ладно еще в клетке. У моих знакомых уже из трех семей ювеналы отобрали! А куда их потом?
– Ясное дело – на органы власть имущим наследникам.
– Это-то понятно… ик… просто я… просто… просто… Тьфу ты, на языке вертится, а сказать не могу. В общем их это самое… вначале за город отвозят, за колючую проволоку – опыты, значит, проводить. Кто выживет – расход на органы. Кому не повезет – что ж, не велика потеря, у нищего народа еще можно отобрать… Да ты не жадничай, до краев лей, еще возьмем!
– Сам-то откуда знаешь… ик…
Говоривший перевел дух, занюхав рукавом и чувствуя себя оратором, продолжил:
– Так это все раньше знали, а потом неугодных, кто много выступал и языком, как помелом, про это чесал – того – на тот свет… ик… У них там база или… что-то огороженное стоит. Тарелки эти… да не летающие, не перебивай меня! Спутниковые! Во. Все поле усеяно. А база под землей, чтоб в глаза не бросалась.
– Брешешь, – послышалось из-за другого столика.
– Да ей Богу не вру.
– Сам синяк – синяком, а дело говоришь, – высказался кто-то из-за другого столика. – Место то припоганейшее. Зять мой силовиком был… тем еще… ик… силовиком, старой закалки. Они в тот год людей собирали и против «Системы» пошли. Ни один назад не вернулся!
– Добрая им память.
– Выпьем за них!
– Наливай!
– Да наливай, а не разливай!
– У меня тоже сын в участке был. Их много также работу оставили и все, никто не пришел обратно. А потом в их семьи ювеналы вторглись… ик… забрали детей у кого какие были и… а, что про это говорить!