Багровая Заря

Данн Кристиан

Почему?

Голос, тот же голос, что он услышал в Кревше, вырвал Рийглера из шока, вызванного увиденным кошмаром. Он обернулся к Кранону и увидел, что Второй капитан также перестал стрелять. Оружие повисло в ослабевших руках, на суровом бледном лице застыла гримаса шока и отвращения.

Почему?

Кранон посмотрел на брата, затем обратно на жуткую резню.

–Прекратить огонь… –прошептал он, так тихо, что его услышал лишь Рийглер.

Внезапно заработал вокс-канал, треск помех дал путь рокочущему голосу Кранона.

–Я сказал

прекратить огонь!

Умолкли болтеры Багровых Сабель, замерли зажатые в руках клинки. Сбитые с толку братья Второй и Десятой роты неуверенно преглядывались.

Почему?

Теперь голос слышали и скауты, вглядывающиеся в темноту, пытаясь выглядеть говорившего. Братья второй снимали шлемы и смотрели на небо.

Почему?

Голос женщины был тонким, как дующий сквозь деревья ветер. Рийглер не был уверен, действительно ли это дует ветер или же поёт птица джунглей, повторяя слова. Мысленно повелев своим слуховым чувствам отключиться, капитан на мгновение оглушил себя, чтобы проверить теорию.

Почему?

Голос стал лишь громче и отдавался в голове, вытесняя другие мысли. Он закрыл глаза, но вместо асболютной тьмы увидел образы недавней резни, такие яркие, словно он переживал её вновь. Рийглер резко открыл глаза и понял, что чары спали, позволив скаутам и воинам Кранона увидеть истину.

Почему?

Оставшиеся братья снимали шлемы, глядя на капитана столь же ошарашенными глазами. Некоторые не могли стоять и падали, тщетно ища следы жизни среди лежащих на поляне трупов. Сержант отделения Бета, Йегзеник, посмотрел на своего капитана расширившимися глазами.

–Что мы наделали…? – прошептал воин. Болтер рухнул на землю.

Гибель невинных была досадной, хотя и часто неизбежной частью любой операции войск Империума, особенно Адептус Астартес. Во время войны им часто приходилось совершать тяжёлый выбор, решая, кто может жить, а кто умрёт, и не раз космодесантники добровольно жертвовали гражданскими или менее способными солдатами, чтобы получить тактическое преимущество над врагами. Но в этой бойне не было смысла, во всяком случае видного Багровым Саблям.

–Я… –Кранон не мог найти слов. – Рийглер? – прошептал капитан, не отрывая глаз от панорамы резни, в которой он стал невольным участникам.

Капитан-разведчик закрыл глаза, но резко открыл их, вновь увидев видения бойни. К счастью, хотя бы бесплотный голос перестал молить об ответе.

–Севарион, за мной. Остальные – охраняйте территорию, –сказал он, схватив Второго капитана за плечо и потащив его к нависающим над ними густым кустам на краю поляны. – Не уходите и не выходите на связь, пока не получите приказа или пока мы не вернёмся. Всё ясно?

Никто не ответил.

–Я. Спрашиваю. Всё. Ясно? – повторил Рийглер, подчёркивая свои слова злостью.

На этот раз ему ответил каждый из Багровых Сабель, хотя немногие нашли в себе силы ответить вслух.

Кивнув, Рийглер исчез во мраке.

Капитаны молчали, их спуск

по огромным деревьям был таким же безмолвным, как и полёт на «Воронах». По сравнению с прошлым разом спуск был молниеносным, Багровым Саблям было нечего таиться – в столице Умидии не осталось ни одной живой души. Вскоре показались крыши деревянных зданий, а затем, в двадцати метрах над площадью, Рийглер просто спрыгнул вниз. От силы удара брёвна раскололись. Рядом рухнул Кранон, последовавший за капитаном скаутов.

–Что мы здесь делаем? – спросил он, поднимаясь на ноги. В голосе Севариона сквозило отвращение и нечто иное – нечто незнакомее и непонятное Рийглеру.

–Здесь мы впервые обнаружили культ и прервали ритуал. Здесь Рагнальд сражался с демоном. Я должен быть уверен. Я долж… –Рийглер умолк, вид уже разлагающихся тел подтвердил его худшие страхи. В битве он сражался – думал, что сражался – против вооружённых, разъярённых секатанов, поклоняющихся Тёмным Богам и желающих перебить космодесантников.

Но нигде не было ни следа культистов.

Мужчины, женщины, дети… здесь они перерезали целые семьи, изувеченные тела валялись среди костров и вертелов, где лежали наполовину зажаренные тела зверей – пир для насекомых и местных падальщиков. Гирлянды и флажки тянулись с крыши на дерево, с дерева на крышу, а оттуда на украшавшие улицы и ведущие к площади мосты деревянные истуканы, в некоторых из которых Рийглер узнал подобия имперских святых.

Багровые Сабли пробирались сквозь груды трупов, лежавших лицом вниз, часто – на телах погибших перед ними людей.

–Эти люди не атаковали тебя, –произнёс Кранон, осмотрев глубокие раны в спине мертвеца. – Они бежали от тебя. Они бежали от тебя, и ты их перебил!

Не слышавший брата Рийглер смотрел на женский труп, застывший под странным углом, словно перед смертью она на что-то упала. Разведчик присел и медленно перевернул тело. Когда он увидел, что женщина сжимала в руках, то быстро отвёл руку и плотно сжал глаза, осознав всё произошедшее.

Жители Умидии, верные имперские граждане, праздновавшие день всех святых, были вырезаны Ангелами Смерти, хладнокровными убийцами, ослеплёнными чёрным колдовством. Он видел глаза на их лицах, когда вздымались и опускались клинки, когда погибали их близкие под натиском тех, кого они не могли даже себе представить. Он слышал мольбу о пощаде, чувствовал их слёзы, видел кровь на своих перчатках, ставшую несмываемым пятном на чести.

Рийглер открыл глаза. Его брат стоял рядом.

–Почему? – повторил Севарион Кранон.

–Мы не знали… –тихо прошептал Рийглер.

–Вы вырезали целый город и «не знали»? Неужели бремя командования лишило тебя связи с реальностью? – Кранон подался вперёд. Его лицо было в считанных сантиметрах от Рийглера.

–А что делал на поляне ты? Скольких ты убил прежде, чем осознал правду? – капитан пристально посмотрел в синие как океан глаза брата.

Пристыжённый второй капитан отвернулся.