Бакалавр 9
Шрифт:
Не появились…
Осторожно у старушки, что вышла из подъезда, где Вадик раньше жил, спросил, не проживают ли здесь такие-то. Фамилию свою назвал. Бабка подслеповато на него пощурилась, что-то повспоминала — нет таких и не было. Через полчаса, уже другой жительнице подъезда аналогичный вопрос задал, даже этаж обозначил. Ответ получил тот же.
Уже под вечер того же дня даже в свою бывшую квартиру позвонил. На кнопочку звонка у двери понажимал. Совершенно незнакомая женщина ему открыла.
Год спустя Бакалавр попытку найти себя повторил. Почти неделю в родном городе жил, по улицам прогуливался, на службу к родителям даже съездил. В универе зачем-то побывал. В школу свою зашёл. Не было и его самого, и его родителей в этом мире и времени.
Такие вот дела…
— Ещё что-то смотреть будете или дальше пойдём?
Аспирант переминался с ноги на ногу — в антикварном магазине ему было совсем не интересно. Старьё кругом — кому оно нужно? Нет, видно есть любители — ценники на продающееся здесь стояли по его мнению не маленькие.
— Сейчас ещё открытки посмотрю и пойдём дальше.
Вадим Анатольевич прошёл к столу, где лежали стопочкой альбомы и стояли коробки со старенькими открытками. Профессора интересовали дореволюционные почтовые карточки с видами губернских и уездных городов. Точнее — Вятской губернии. Это оптимальный вариант. Купил по сходной цене он бы и Пермь, и Нижний, и даже, в принципе, другие губернии, но Вятская была предпочтительнее.
Чаще всего филокартисты свои земли собирают. В Кирове — Вятку, в Перми — Пермь, в Костроме — Кострому… Чужие виды им мало интересны. Возьмут, разве что на обмен.
Соответственно имеются и особенности ценообразования на такие открытки. В Кировской области дороже можно продать почтовые карточки с видами Вятской губернии, а тот же Владимир там не особо ценится. Во Владимире же Вятка никому не нужна, им Владимир подавай…
Тернопольцы, скорее всего, карточки со своим городом собирают, здесь можно вятские виды не очень дорого приобрести. Ну, это если они здесь найдутся. Бывает такое, приезжаешь в тот же Архангельск, а там просто тьма нужных тебе открыток — бери не хочу.
Для ускорения процесса Вадим Анатольевич и аспиранта к делу приставил. Дал ему задание дореволюционные почтовые карточки с видами губерний выискивать. Не обязательно там город какой-то должен быть — интересны открытки с пароходами, полями-лесами, любые — лишь бы подписаны были, что это какая-то губерния или населённый пункт. Например — Тула.
— Польские города откладывать? — уточнил аспирант.
— Само собой, Царство Польское, это же область в Центральной Европе, находившаяся в составе Российской империи по итогам Наполеоновских войн с 1815 года, — прозвучало ему в ответ.
Предварительно
— Там карандашиком на обороте отмечено. В гривнах, — зачем-то уточнила масштаб цен продавщица.
Понятное дело — не в рублях… Тут же Украина…
Накопали профессор со своим сопровождающим нужных открыток не так и много. Больше всего тут видов польских губерний было — Варшавской, Калишской, Келецкой, Сувалкской, Седлецкой…
Немного совсем собственно российских городов обнаружили, а Вятки вообще не нашлось.
Сохранность почтовых карточек была в большинстве своем не удовлетворительная — как будто рыбу на них разделывали.
Ничего для вятских филокартистов не приобрёл Вадим Анатольевич, только время зря потратил. Лучше бы он по Тернополю погулял, его видами полюбовался.
— Сейчас куда? — сопровождающий уточнил у Вадима Анатольевича.
— Пошли в сторону отеля — скоро уже обед, а там и лекцию читать надо, — озвучил их дальнейший маршрут профессор.
Глава 6
Книга
Всю дорогу до отеля аспирант как-то задумчиво поглядывал на Вадима Анатольевича.
— Ну, что спросить хочешь? — решил прояснить ситуацию профессор. — Говори, не стесняйся.
Может по своей диссертации вопрос задать ему надо? Хочет попросить помочь с публикацией? Заранее об отзыве позаботиться?
После слов гостя из России молодой человек окончательно стушевался. Даже на ровном месте чуть не запнулся.
— Что-то по своей диссертационной работе хотел спросить? — озвучил свои мысли профессор.
— Нет. Тут такое дело…
— Да не съем я тебя — спрашивай. — Вадим Анатольевич тронул за плечо своего сопровождающего.
— У дяди моего старинная книга есть. Вы старые книги не покупаете? — наконец выдавил из себя аспирант.
Видно было, что ему очень неудобно такое у российского профессора спрашивать.
— Дядя, мягко скажем, не очень богато живёт…
Аспирант сказал и замолчал, глаза в землю ещё опустил. Уши у него стали красней красного…
— Продолжай, — подбодрил его Вадим Анатольевич.
— Вот, не богато он живёт, а книга ему ещё от деда досталась. Тот говорил, что она редкая и дорогая. Носил дядя её к букинистам, но они ему очень мало за неё давали… Не много в ней страничек…
Приставленный заведующим кафедрой к Вадиму Анатольевичу снова замолк.
— Так, ну и что с этой книгой? — проявил интерес профессор.
— Хотел он её даже в Киев отвезти, но вот уже год болеет… Никак не соберётся съездить… Может Вы книгу у него купите?
Тут пришла очередь смутиться и Вадима Анатольевича.