Бакинский бульвар
Шрифт:
– Его тоже могут купить? – усмехнулась я.
– Проект «Набукко» оценивается в несколько десятков миллиардов долларов, – очень серьезно произнес Керим, – и, чтобы построить или помешать строительству этого трубопровода, обе стороны не пожалеют пары сотен миллионов на подкуп и убийство. Как ты думаешь, у нас есть чиновник, который устоит перед соблазном, если ему предложат миллион долларов? Или три миллиона?
– Никто не устоит, – согласилась я.
– Кроме меня, – улыбнулся Керим. – Я свою сестру не продам и за сто миллионов. А остальным просто нельзя верить. – Он подошел ко мне и поцеловал в голову. Затем начал осматривать мою дверь.
У меня хорошая дверь, ее невозможно выломать или сломать. Очень качественная стальная дверь с тремя замками. Керим
Кажется, все, что со мной приключилось, не могло произойти в реальности. Словно какое-то наваждение, глупый сон. Сначала я потеряла голову из-за этого смазливого араба и только и мечтала попасть в его кровать. Затем согласилась ночью вернуться в его номер и не возражала против интимной встречи. Как полная дурочка, убежала в три часа ночи, после чего моего ухажера пристрелили. Господи, если бы я там осталась до пяти, меня могли убить вместе с ним. Какой ужас! И мой сын Кямал остался бы без матери, на попечении никчемного отца-наркомана… Даже страшно подумать!
Я заварила себе крепкий чай. Нужно подумать, что следует говорить, когда они точно поймут, что я была в постели Омара. Против науки возражать трудно. Моя ДНК неповторима, это я понимаю даже со своим гуманитарным образованием. Представляю, с каким презрением будет смотреть на меня Вагиф, не говоря уже обо всех остальных.
От неожиданного звонка в дверь я вздрогнула. Кажется, пришли меня убивать… или разоблачать. В обоих случаях это не очень приятно. Я поднялась и пошла к входной двери. Осторожно, встав боком, спросила, кто пришел, и услышала в ответ знакомый женский голос Тамиллы, моей домработницы. Она приходит ко мне убираться по субботам. Сейчас уже второй час дня. Как же я могла забыть! Сама ведь сказала ей вчера, чтобы она пришла во второй половине дня. Я облегченно вздохнула и открыла дверь. Тамилла работала у меня уже третий год. Ей чуть больше сорока, приятная и симпатичная полукровка – папа у нее азербайджанец, а мама русская. У нее длинные волосы, и она их собирает так же, как и я, пытаясь подражать мне. Только, в отличие от меня, она совсем не следит за своей фигурой, и ее филейная часть становится все шире и шире день ото дня. Несмотря на это, Тамилла носит джинсы какого-то немыслимо большого размера и вполне довольна своей судьбой и своей работой. У Тамиллы нет детей, и она обычно приходит ко мне три раза в неделю, что меня вполне устраивает. Очевидно, это устраивает и ее.
– Проходи. – Я тщательно закрыла за ней дверь. Она пошла в ванную комнату переодеваться, а я терпеливо ждала. Когда она наконец вышла из ванной, я попросила ее, чтобы она сегодня не выходила из квартиры и никому не открывала входную дверь, даже нашим общим знакомым.
– Что случилось? – не поняла Тамилла. – Вы чем-то напуганы? Кто-то может прийти?
– Не знаю. Это связано с работой моего старшего брата. Ты ведь знаешь, что он прокурор и занимается разными нарушениями закона. Он беспокоится, что кто-то может узнать, где я живу, и приехать сюда, чтобы меня обидеть или попросить за кого-то из своих родственников. Поэтому сегодня не выходи из квартиры.
– Я все поняла, – согласилась Тамилла и отправилась на кухню.
Теперь можно и отдохнуть. Она сделает все, что нужно. Уберет квартиру, приготовит обед, помоет посуду. Посудомоечная машина у меня, конечно, есть, но я не люблю ею пользоваться – она царапает тарелки. Лучше мыть вручную.
Я прошла в спальню и переоделась. Легкие брюки, темная блузка. Наконец могу сбросить с себя бюстгальтер. Нужно переходить на другой размер, этот кажется мне уже маленьким. Раньше, до замужества, у меня была маленькая девичья грудь, и я даже стеснялась показываться в таком виде на пляже. После рождения сына грудь немного увеличилась в объеме, а сейчас стала достаточно большой. Это связано с тем, что я много ем на нервной почве. Когда долго сидишь одна, поневоле теряешь форму, это знает любая женщина. Хотя мужчинам моя выросшая грудь нравится.
Потом
– Слушаю вас, – виноватым голосом проговорила я в трубку.
– Здравствуйте, госпожа Велиева, – раздался мягкий голос Финли. – Вы знаете, какое ужасное событие произошло сегодня ночью с нашим гостем?
– Да, господин Финли, меня уже вызывали для дачи показаний. – Скрывать подобное глупо, он все равно узнает все подробности. – Но я не могла вам перезвонить, так как меня очень долго допрашивали и только сейчас отпустили домой.
– Представляю ваше положение, – пробормотал Финли. – Вам, наверное, было очень тяжело. Вы сказали им, что прибывший мистер Омар Халед был гостем нашей компании, а не вашим личным гостем?
– Конечно. Они знают, что я работаю пресс-секретарем нашего филиала «БП».
– Тогда почему они вас так долго мучили?
– Вчера вечером мы вместе поужинали, а потом еще немного посидели. Затем Омар отвез меня домой. Не беспокойтесь, мистер Финли, у меня абсолютное алиби. Я уехала домой, а его убили утром в номере, где он оставался. У меня есть свидетели.
– Я в этом не сомневался, уважаемая госпожа Велиева. Зачем вам убивать человека, с которым вы познакомились только сегодня утром? Меня тоже вызывают для дачи показаний. У них есть какие-нибудь версии случившегося?
– Пока нет. Но, насколько я поняла, это не ограбление. Все его деньги, кредитные карты, дорогие часы, даже запонки с бриллиантами были на месте…
– Только этого нам не хватало, – пробормотал Финли. – Я уже позвонил нашему послу, а еще нужно пообщаться с послом Саудовской Аравии. Мне уже сообщили из Лондона, что в понедельник в Баку прилетит дядя Омара Халеда – первый вице-президент компании из Медины. Боюсь, что они могут разорвать наши прежние договоренности.
– Возможно, убийцы хотели именно этого. Вам нужно убедить дядю, что самым лучшим решением будет подписание договора о сотрудничестве.
– Мы все это понимаем. Но вы мыслите рационально, как западный человек, госпожа Велиева, а арабский бизнесмен обычно рассуждает иррационально, руководствуясь чувствами, эмоциями и собственной логикой, не всегда понятной западным людям. Убийство племянника может его сильно разозлить, а ведь он один из владельцев компании.
Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Жаль, что Омара убили. Если у него такие богатые родственники, наверное, он и сам не бедный человек. Я смогла бы постепенно к нему приспособиться, и, возможно, у меня появился бы новый муж-иностранец. Хотя нет. Если откровенно и честно, то нет. Одной ночи было достаточно, чтобы я поняла, что мы с ним абсолютно разные люди. Только не улыбайтесь. Понимаете, я гораздо более западный человек, чем он. Или меня так воспитали. Не забывайте, что я росла в светском Азербайджане, отец у меня работал в Кабинете министров, мама была директором школы. Я требую равноправия в постели, взаимного уважения, любви, ответного понимания. И мой муж, каким бы слабым человеком он ни был, и мой бывший любовник Вугар прекрасно это понимали. Они относились ко мне с уважением даже в постели. Более того, это я решала, как нам нужно себя вести и что можно или чего нельзя делать. А вот с Омаром все было немного иначе. Он не был таким внимательным и нежным, каким я его себе представляла. В нем чувствовался хозяин, тиран, если хотите, диктатор в постели. Нет, в ту ночь он не позволил себе ничего лишнего, но было абсолютно ясно, что в отношениях с женщинами он типичный восточный человек, не терпящий никаких возражений. Даже несмотря на годы своей учебы и работы в Америке и Англии. С таким человеком, как Омар, я бы не смогла долго жить.