Бал Сатаны

Коллинз Джеки

Майкл прижался к Полли, чтобы она почувствовала, как он возбужден. Одновременно он продолжал стискивать ей грудь одной рукой, соображая, не пора ли вторую руку запустить ей под свитер или еще рановато?

Полли уже отвечала на его поцелуи, демонстрируя изрядный энтузиазм. Хорошо!

Майкл решил, что терять нечего, скользнул рукой ей под свитер, стянул лифчик и захватил ладонью мягкую, теплую плоть.

— Прекрати! — хихикнула она, отдуваясь. — Мы же на улице, увидит кто-нибудь.

— Не увидит.

— Увидит.

— Тогда

пошли в другое место. — Он сглотнул и стал молиться, чтобы не кончить прямо в трусы.

— Куда, например? — усмехнулась Полли, одернула свитер и тряхнула головой.

— Может, в отель? — предложил Майкл.

— Ты меня за кого принимаешь? — возмутилась она. «За ту, которую я хочу трахнуть, — подумал Майкл. — Любой ценой».

Она снова взглянула на него, нужно, все при нем. Полная противоположность Сирилу.

— У тебя, может, на отель и деньги есть? — спросила она. — Я живу с родителями, так что моя квартира отпадает.

— Деньги у меня есть, — похвалился он, возбужденный предстоящим.

— Тогда чего же мы ждем? — снова усмехнулась Полли и взяла его за руку.

Черт побери! Наконец-то он трахнется! Невероятно. Весь его прежний опыт ограничивался одноклассницей Тиной, и хотя она была симпатичная и пользовалась успехом у парней, на эксперименты Тина не шла. От нее пока удалось добиться лишь нескольких французских поцелуев и мимолетного ощупывания груди — которая была куда меньше, чем у Полли, и вечно закрыта кучей одежек.

— Секс — только после свадьбы, — частенько заявляла Тина с серьезным выражением лица. — Надо подождать.

Можно подумать, что он уже собрался жениться. Черта с два! А ждать ему до смерти надоело. Майкл знал, чего ему хочется, и если он быстро этого не получит, то, пожалуй, свихнется.

Ему было пятнадцать. И он уже был мужчиной. Секс был ему необходим как воздух.

Как-то раз он затронул эту тему с отцом, который, увы, был прикован к инвалидному креслу. Винни долго молча смотрел на него, а потом угрюмо мотнул головой.

— Постарайся не влюбиться, — предостерег он. — Иначе разобьешь себе сердце.

Майкл понимал, что отец ожесточился, и не обижался на него. У Винни ни для кого не находилось добрых слов. Он целыми днями сидел в своем кресле — будь то дома или в лавке и почти ничего не говорил. Дома он обычно накрепко прилипал к телевизору, это было его любимое занятие.

«Разве это жизнь? — думал Майкл. — Нет, мне такая жизнь не нужна».

Свою мать, Анну-Марию, он не знал, хотя внешне себе ее хорошо представлял. В центре гостиной, над камином, у них висел ее большой портрет в окружении свечей. Каждую субботу ровно в шесть отец зажигал свечи и читал молитву.

Лани рассказывала, что какие-то мерзавцы застрелили его мать как раз перед тем, как он появился на свет. В раннем детстве он не придавал этой истории большого значения, но по мере взросления все

болбше задумывался. Вместо любящих родителей, как у Тины, у него была бабка, у которой редко хватало времени на что-то еще, кроме работы, и отец, прикованный к инвалидной коляске. Он думал о матери, о том, насколько лучше могла бы быть жизнь, будь она жива.

В последнее время он все чаще ловил себя на том, что хочет знать подробности трагического происшествия. В один прекрасный день он отправился в полицейский участок и попросил поднять это старое дело.

Дежурным инспектором оказался веселый мужик, хорошо знакомый с Лани, так что он сразу согласился и принес досье.

— Данных немного, — сказал он. — Налетчиков так и не нашли. Прости, сынок.

— И кто они, тоже никто не знает? — спросил Майкл.

— Не-а. — Детектив помотал головой. — Боюсь, очередной висяк.

Майклу показалось странным, что в районе, где все друг друга знают, не нашлось человека, который догадался бы, кто застрелил его мать, изувечил отца и ограбил лавку.

Они шагали по улице, Полли висла у него на руке. От нее пахло цветами. «Интересно, чем она будет пахнуть без одежды?» — подумал Майкл.

У него имелся план. Идея с гостиницей не была высосана из пальца — его лучший друг Макс работал в одном небольшом клоповнике помощником ночного портье. Он вечно хвастал, что, если понадобится номер, это всегда можно устроить.

«О'кей, — думал Майкл. — Вот и посмотрим, не треп ли это».

У гостиницы был угрюмый вид, в воздухе витал неистребимый запах тушеной капусты. Крепко держа Полли за руку.

Марк прошел к обшарпанной конторке, за которой сидел старик в очках и листал потрепанный журнал с девочками.

«Везет так везет! — вздохнул про себя Майкл. — В кои-то веки собрался, а Макс, похоже, не работает».

Он еще не оправился от разочарования, как вдруг в фойе появился Макс с двумя кружками дымящегося кофе. Макс всегда отличался сообразительностью, он мельком взглянул на приятеля и его подружку и протянул одйу кружку старику за стойкой.

— Держи, Берт, — сказал он дружелюбно. — Ты бы передохнул, что ли. Вид у тебя усталый.

— Что ж, это можно, — ответил Берт, поднялся и скрылся в комнате персонала.

— Привет, — поздоровался Майкл с приятелем.

— Привет, — отозвался тот, стараясь не показывать виду, что они знакомы.

Все оказалось на удивление просто. Через две минуты они уже вошли в номер и огляделись. Комната была выкрашена в темно—зеленый цвет и производила унылое впечатление. Посредине стояла узкая кровать, застеленная видавшим виды лоскутным покрывалом. Маленькое оконце выходило на какие—то задворки.

— Хм-мм… — промычала Полли, озираясь. — Не «Плаза», верно?

— Вот уж не думал, что ты сюда пришла, чтобы любоваться финтифлюшками, — съязвил Майкл, горя от нетерпения.