Баланс игры. Контрразведывательный роман. Книга 2. Французский обиняк

Бурбелюк Владимир

– Что я могу сказать тебе, мой друг, – раздался бесстрастный голос Даниеля, – выходи сдаваться! Я у входа в вашу фирму.

Сердце оборвалось и тело расслабилось так, что он не мог встать, собраться и выйти вниз, на улицу, где по его представлениям стояла группа нервно покуривавших жандармов около тюремного автомобиля. Марк подумал, может быть, сразу позвонить консулу посольства СССР во Франции. Пусть приедет, в его присутствии будет не так страшно. Он протянул было руку к телефону, но какое-то внутреннее чувство остановило его, в голове даже пронеслась мысль, которая присуща всем русским: «Авось пронесет! Без афиширования!»

Осторожно

открыв дверь выхода, Вьюгин увидел пустую улицу с припаркованными кое-где машинами, одинокие пешеходы тенями скользили в сумраке надвигающейся ночи, а напротив входа стояла машина Даниеля и он сам с суровым выражением лица.

– Ну, а кому сдаваться? – нервно спросил Вьюгин, тревожно оглядывая округ.

– Ну, мне! – спокойно ответил Фажон и ернически добавил: – Может, хочешь действительно в жандармерию?

– Объясни мне ситуацию! – потребовал Марк, не обращая внимания на слова Даниеля.

– Я урегулировал твою проблему, машина готова, выглядит, как новенькая, так что нет проблемы. Осталось только уладить со мной. Вот я и предложил тебе сдаваться! Ты понял? – напряженно и почти с нескрываемым намеком произнес Фажон.

– Что ты имеешь в виду? – не вдумываясь в смысл произнесенных слов, спросил Марк с облегчением, увидев, что непосредственной угрозы нет.

– Мы поговорим об этом чуть позже, когда ты полностью успокоишься. Дело о твоем вчерашнем инциденте закрыто. Мне удалось, воспользовавшись тем, что машина, которую ты таранил, принадлежит мафии из Марселя, поэтому дело у них забрала DST. Ты знаешь эту нашу службу?

– Знаю. Так хрен редьки не слаще! – по-русски произнес он пословицу.

– Что-что? – переспросил Даниель, который совершенно не знал русского языка. – Что ты сейчас сказал?

– У нас в Союзе есть поговорка… – и он подробно описал смысл.

– Ну, не скажи, DST – это служба, которая не занимается такими пустяками, как автомобильные наезды, ее интересует организованная преступность. Мафией у нас не занимается полиция, а только DST. Поэтому ты для них не существуешь со своим занюханным автомобилем!

– Почему занюханным? – отреагировал Марк.

– Ну, а что это, по-твоему, мерседес или порш! А так, городская, дешевая колымага! – Даниель задиристо посмотрел на Марка. – Ты что думаешь себе?

В этот момент Фажон остановился в своем сценарии вербовки. Вроде бы все было на своих местах, база для предварительных действий была подготовлена, оставалось только правильно проложить путь к вершине этой акции, которую он готовил. В DST, где он числился территориальным агентом, но официально работал в отделе маркетинга фирмы «Томпсон-ССФ», от него с каждым днем развития его дружеских отношений с этим молодым русским шпионом настойчиво требовали их профессионального завершения. Дело, заведенное на Вьюгина, обрастало новыми подробностями, и не оставалось никаких сомнений в том, что он сотрудник разведки.

Допросы всех лиц, вступавших в контакт с Вьюгиным, или, как это действие называл комиссар «Тото» [114] , «ситуационные анализы», показывали, что Вьюгин действительно является штатным сотрудником КГБ, но тем не менее его вербовка возможна. Окончание действия было очевидно именно сейчас. Оставалось только предложить, как перепрыгнуть через небольшое препятствие, всего несколько фраз, и дело пошло бы по другой колее.

Даниель на этот раз остановился перед последним усилием. Он подготовил эту сложную

операцию с аварией, подогнал к ней свои связи с преступной марсельской группировкой, которая отдала ему на заклание грузовик, виртуозно провел и, можно уверенно сказать, овладел ситуацией. Углубляя приятельские отношения, Даниель не мог отделаться от двойственного, а то и тройственного восприятия русского. Вьюгин был сложным человеком, но в нем преобладал, как сделал выводы для себя Фажон, профиль Иуды [115] . Более существенным итогом операции, как уверенно заявлял руководству DST Даниель, было бы не сегодняшнее склонение Вьюгина к сотрудничеству, а работа исключительно на перспективу. Получить результат в развитии на будущее.

114

Легендарный комиссар Андре Герен (Andre Guerin), по прозвищу «Тото», который возобновил в жесткой форме контрразведку против СССР и стран Восточной Европы. Контрразведывательное подразделение А4 переживало под руководством харизматичного Андре Герена настоящий расцвет. Герен получил звание комиссара в 1943 году. После освобождения Франции от немецких войск он сыграл важную роль в разбирательствах по делам о коллаборационизме. Главной заслугой Андре Герена стало возобновление контрразведывательной работы, которая, собственно, и являлась главной задачей DST, а также формирование отделов и процедур для контроля за восточными спецслужбами в Париже. За военными атташе, дипломатами и прочими сотрудниками посольств установили неусыпное наблюдение. Это означало, что группы компетентных специалистов устанавливали личность и допрашивали каждого французского или иностранного гражданина, который так или иначе вступал в контакт с представителем СССР. По самым важным делам он лично следил за допросами, которые проводили его инспекторы. В 12 и 18 часов они должны были приходить к нему в кабинет и приносить протоколы, далее шло подробнейшее, строчка за строчкой, обсуждение результатов допроса. «Почему? Как? Этого мало! Он вам лапшу на уши вешает! Он не говорит всего!» В таких обстоятельствах «Тото» был настоящим дьяволом, а выволочка обычно заканчивалась на одной ноте: «Мне нужно все, все и в малейших подробностях!».

115

Психологический портрет Иуды Искариота, нетрадиционное толкование канонических библейских сюжетов и образов в понимании того, что же в человеческой душе может стать предпосылкой к предательству. Переосмыслению подвергся и образ Иуды.

– Сейчас заедем в автомастерскую, и ты заберешь свою машину. Это почти рядом! – предложил Даниель.

– Вот это кстати! У меня сегодня целый день спрашивали, куда дел машину.

Они подъезжали к автомастерской, когда Марк вдруг, как бы проснувшись, спросил:

– Ты что, работаешь на DST?

– А ты работаешь на КГБ? – отпарировал Даниель, резко затормозив.

Даниель обламывал ситуацию, так хорошо складывающуюся, да еще с таким неожиданным вопросом Марка, от которого дотанцевать к истинному назначению всего происходящего – сущий пустяк. Далее бы следовала перспектива перевести разговор на оплату долга, за молниеносный ремонт, на обязательство не передавать дело в суд и, в конце концов, на предложение хорошей оплаты за работу на французскую контрразведку.

Конец ознакомительного фрагмента.