Бальдр и Тёмный бог
Шрифт:
Я оказался в широком задымленном зале, полном шумных людей. Дым резал глаза, и я прищурился. Воины сидели за столами вдоль стен и пировали. В центре, во всю длину зала, горел обложенный камнями очаг. За главным столом я увидел Рёйрика. Это был старый, лысеющий человек. Он улыбнулся мне, как другу, которого не видел много лет, и поднялся из-за стола.
– Ох, Бессмертная мать! Бальдр! Неужели это ты! Как я рад тебя видеть!
Двое мужчин, что сидели рядом с Рёйриком, придержали его. Старик был совсем немощным, я не мог с таким
– Проходи же! – воскликнул Рёйрик. – Садись напротив меня! Принесите ему кубок и блюдо!
Воины подвинулись, уступая место, слуги засуетились. Передо мной зазвенела посуда и выросла гора еды.
– Ты пришёл один? А где люди Хёрда? – сдвинул седые брови Рёйрик, наполняя мне кубок хмельным мёдом.
– Они мертвы, – ответил я, набросившись на кусок мяса и закусывая сыром. – Торира сожрали твари, а Олава убили люди Свена. – Я проглотил еду и поглядел на Рёйрика. – А Свена убил уже я. Что такое? Ты знал его?
Вокруг меня зароптали воины, но я не сводил взгляда с хозяина дома.
– Жаль Торира, он был ещё молод, – качнул головой Рёйрик. – И Олава. Он был храбрым воином. Свена знаю. Вернее знал… Он служил твоему брату ярлу Вали.
– Ну и братья у меня! – выругался я, отхлёбывая из кубка, – Что один, что другой!
Я был страшно голоден, но мясо показалось на вкус вонючей тряпкой, а хмельной мёд, несмотря на отменный пьянящий запах, был до отвращения горек.
– Не все верили, что тебя удастся поднять из могилы. Но вот он ты сидишь передо мной! Как я рад! – восхитился Рёйрик. Его сильно отросшие седые брови при этом забавно дёргались вверх и вниз. – Я хочу, чтобы ты знал, конунг Хёрд лично прибыл к гальдрун Йорунн и попросил её поднять тебя.
– Тоже мне достижение явиться лично – я слышал Тронхейм тут недалеко.
– Бальдр… – печально покачал головой Рёйрик. – Ведь ты – Великий Бальдр! У нас всех только на тебя надежда. Даже у Хёрда.
Мне совершенно перебило аппетит, и я прекратил жевать, подперев голову рукой. Глядя на зал, полный людей, семейную суету, кучу детей и горящий очаг, мне хотелось, чтобы у меня тоже было семейство. Были соратники. Хотелось, чтобы меня ждала жена. Но я знал, что здесь нет ни единого близкого мне человека и ни одного верного.
Я опустошил очередной кубок с мёдом и пододвинул себе кувшин.
– Ох, не пей столько! Ты не станешь от этого счастливее, поверь мне, – сказал Рёйрик.
– Побывал бы ты там, где был я… Впрочем, скоро сам всё узнаешь, – протянул я, чувствуя, как язык начал заплетаться. Хоть и гадость на вкус, но всё-таки я пьянел.
– Почему так холодно? – пробормотал я.
– В доме очень жарко, ярл! – откинулся на спинку кресла Рёйрик. – Лето на дворе!
Пир подходил к концу, многие воины вышли из-за стола и расселись с жёнами по скамьям. Я услышал детские визги и обернулся. Мальчишки громко играли на полу.
– Я хочу вернуть себе дом, – сказал я, поглядев на Рёйрика.
Лицо
– Ну, хорошо, Бальдр, – ответил он после недолгого молчания. – Я скажу своему семейству, чтобы готовились переселяться.
Дети вновь закричали и пробежали возле меня, так что я невольно проводил их взглядом.
– Куда вы пойдёте? – зачем-то спросил я.
– Я оставил свою усадьбу старшему сыну, но теперь, похоже, его семье вновь придётся потесниться.
– Хорошо, вот и убирайтесь завтра же, – кивнул я.
– Ты будешь спать в своих покоях? – покосился на меня Рёйрик. – Пойдём, я покажу их тебе.
Мы подошли к проходу, закрытому шкурами. Рёйрик хромал, и мне пришлось поддержать его за локоть. Он одёрнул шкуры, и я увидел небольшую комнату, посреди которой стояла широкая скамья, застеленная мехом. Пол был покрыт пылью, а постель выглядела неприкосновенно.
– Тут что, никто не спал все эти годы? – удивился я.
– Это место противозакония, – сказал Рёйрик, поглядев на меня. – Никто из моей семьи даже не входил сюда. Мы сделали пристройку в другой части дома и отдыхаем там.
Я, не церемонясь, вошёл и сел на шкуры, пробежал рукой по запылившемуся меху.
– Что ж, конечно, я буду спать в своей постели! – ответил я. – Прикажи нагреть воды в большую бадью, хочу помыться и согреться.
– Сделаю, ярл, – ответил Рёйрик и тут же кивнул своим людям.
– И попроси сменить постель.
– Что-то ещё?
– Да, Рёйрик. Пригласи мне женщину. Красивую. Есть у тебя женщина, которой ты мог бы поделиться со мной?
Лицо старого хирдмана приняло многозначительный вид, он лукаво улыбнулся.
– Конечно, я дам тебе женщину. Это будет лучше, чем ты сам возьмёшь какую-нибудь из моих побочных жён, – рассмеялся Рёйрик. – Позову тебе Лагретту – одну из моих наложниц, до которой мне всё не достаёт сил. А ведь она молода, самое мясо с молоком! – усмехнулся Рёйрик. – Но она не рабыня – будь с ней ласков.
– Постараюсь.
Я сидел в бадье, наполненной горячей водой. Лагретта сидела рядом на скамеечке и растирала мне плечи мягкой тканью, а я наблюдал, как другие женщины стелят постель.
Стояла уже глубокая ночь. Меня разморило от ласки и тепла. Я был готов заснуть, как сидел, но наслаждение было так велико, что я не торопился отдаваться бессознательной бездне.
– У тебя кожа такая, м-м, серая, – произнесла Лагретта.
– Как у мертвеца, – улыбнулся я.
Шутка была неудачной. Лагретта отняла ладонь от моей спины. Я хотел поговорить с ней, сблизиться, прежде чем, кхм, начать любить. Я взял её за руку и направил вперёд, чтобы видеть лицо. Девушка была очень молода. Волосы у неё были тоже светлыми, как у женщины из моих воспоминаний, но совсем другого оттенка. Глаза… И хоть я не помнил тех глаз, я твёрдо знал, что глаза Лагретты были другими.