Баллада о королеве драконов
Шрифт:
Но там же, прямо на бордовом пульсирующем источнике, как клеймо, стояла печать медика. Все такая же яркая и витиеватая.
Я попробовала выплеснуть немного силы, как делала это в детстве, чтобы согреться. Обычно у меня уходила на это вся доступная мне тиаре. Правда, тогда я не знала, что это называется именно так.
Сейчас ничего не вышло. Печать на ключе накалилась, отдавая болью в сердце, обжигая его, алый источник магии дернулся, и все вернулось на свои места. Как и предполагалось.
А я продолжала повторять попытки. Мой замысел был прост: я хотела понять,
За этим занятием прошло еще полдня. Руки и ноги от холода потеряли чувствительность. Меня начал мучить сухой кашель. Но он отпугивал крыс, так что я была даже рада. Очень хотелось пить. Теперь я вспоминала утреннюю миску с водой и думала: «Почему я не отогнала крыс?» От полного отчаяния меня отделяла лишь четкая цель: я должна сломать печать. Я не должна сдаваться. Никогда.
Ближе к вечеру меня неожиданно сморил сон. Пробуждение было пугающе неожиданным и жестким. Я завалилась на бок, ударившись головой. Тряслись руки и ноги, зубы стучали. Но я снова была рада. Крысы не успели мной отужинать.
Печать. Я пыталась снова и снова. Изредка проваливаясь в забытье, а потом с криком просыпаясь от болезненного укуса. Так прошла вторая ночь.
А утром, заходясь в грудном кашле, я нашла то, что искала. Брешь в руне печати. Некоторые из завитков заклинания, связанных медиком, были не такими толстыми, как остальные. Они не наливались силой, когда я задействовала ключ. Они дрожали.
Я выбрала один из самых тонких участков печати и направила всю тиаре на него. Горячая боль вновь разлилась в груди. Что ж, так хотя бы теплее. Завитки дрогнули, оставив остальную печать нетронутой. Еще раз, другой, третий – и от завитка откололся крохотный кусочек.
Я вскрикнула от радости, почувствовав, как тонкая струйка тиаре добралась до пальцев. Я выплеснула ее наружу, снова пытаясь согреться.
Получилось! Да, этих капель хватило ненамного, однако мне было уже гораздо теплее.
Но усталость, голод и вонь продолжали сводить с ума.
Я отколола от печати еще несколько осколков, спеша воспользоваться полученной силой. Всплеск чистой тиаре (ведь заклятий я почти никаких не знала) – и пол подо мной стал девственно чист и сух. Как и моя одежда. Колоссальная растрата энергии на такую мелочь. Но я больше не могла испытывать отвращение к самой себе.
Принесли воду. Я попыталась отогнать крыс, но, как оказалось, сил почти не осталось. Миска перевернулась от неловкого движения, намочив одежду.
Выплеснув последнюю крохотную порцию тиаре прямо на пятно, я удостоверилась, что оно потеплело и высохло. С довольной улыбкой легла на чистый пол и поняла, что больше не могу. Страшное пустое забытье навалилось с удушающей неотвратимостью. Я рисковала не проснуться.
Глава 10. Комендант не в духе
Два дня назад…
Комендант крепости был не в духе. Это замечали все, кто был знаком с ним хоть сколь-нибудь долгое время.
Все утро и весь день он провел на полигоне смерти, вместе
Вчера вечером он все-таки пришел к ней. К странной заключенной по имени Амелия Фати, чью жизнь уже отметил голос рока. Девчонка постоянно возвращалась в его воспоминания, сверкая озорной улыбкой и золотыми волосами. Комендант упорно убеждал себя, что это из-за таинственного происшествия над гробницей, когда ее чуть не убили. И после которого она умудрилась выздороветь за сутки. Вайлар хотел во всем разобраться и сам не заметил, как на пороге ночи оказался перед массивной дверью старой камеры. Пройдя насквозь, будто ее и не было, мужчина остановился у постели девушки. Над соседкой уже растворилась сонная печать, и Вайлар не опасался, что его кто-то заметит. Амелия крепко спала.
Он тихо сел на кровать рядом с девушкой, глядя на нее холодными глазами, ставшими во мраке совсем черными.
– Кто ты на самом деле? – одними губами прошептал мужчина, расположив руку прямо напротив солнечного сплетения заключенной. Она спала на спине, повернув голову набок. Длинные волосы, блестящие, как золото, разметались по подушке. Дыхание коменданта крепости на мгновение сбилось, но он быстро пришел в себя.
Под ладонью где-то внизу мирно билось сердце. Ни один внутренний поток не был поврежден. Чтобы это понять, не нужно было быть лекарем.
«Абсолютно здорова, и ни капли чужеродной магии», – подумал он, убирая свою руку. И случайно положил ее на маленькую женскую ладонь.
Грудь девушки приподнялась, а сама она глубоко вздохнула.
Вайлар вздрогнул. Ее кожа была мягкой, как шелк. Эта девушка не была похожа ни на одну из преступниц, что попадали сюда прежде. И, глядя на нее, Вайлар понимал, что, как бы ему ни хотелось, он не будет относиться к ней, как к остальным. Не сможет. Уже сейчас ее близость вызывала у него настойчивое желание дотронуться, прикоснуться…
Что он и сделал, слегка проведя по ее запястью вверх. И наткнулся на арестантский браслет. С алой цепью.
«Это еще откуда?» – нахмурился он, поднимая глаза на спящую девушку.
«У нее лицо словно у Проклятой богини, – улыбнулся он, скорее, глазами. Губы остались неподвижны. – Такое же по-детски невинное выражение… и такое же опасное».
Вайлар знал, что не должен быть здесь. Что должен уйти. Ведь он – глава тюрьмы.
И на этот раз легкая озорная улыбка, которую так редко можно было увидеть на его лице, все же появилась.