Баллада о неудачниках
Шрифт:
— Человек, к примеру. Но я бы не сказал, что у нашего охотника клыков нет. Скорее, у него только клыки.
Всадник обнаружился чуть дальше. Тело лежало в траве, только ноги в старых растоптанных сапогах торчали из густых зарослей пижмы. Я подошел поближе, глянул и сглотнул кислую слюну. Вообще-то надо было бы глубоко и медленно вдохнуть, когда блевать тянет, первое средство — глубокое дыхание. Но аромат не способствовал. Тут и мелко-то не слишком дышалось. Тело не лежало в траве. Оно заканчивалось аккурат на границе тракта, дальше были растащенные внутренности и фрагменты еще
— Он не один ехал, тут еще люди были. Попытались убежать в лес.
Прошлые четыре раза было так же.
То, что нападало на путников на тракте, гнало их в лес — или они сами туда бежали. Не по дороге, что было бы разумнее, а к густым зарослям. Но не добегали. Пожеванные тела находили на опушках и прогалинах, и я был вовсе не уверен, что находили всех. Мало ли кто еще может под кустами валяться. А вот что было действительно плохо, так это полное отсутствие следов нападающего. Неведомый хищник, кажется, был бестелесным. Просто-таки призрак какой-то. Хотя зубищи вполне реальные. Такая пасть мысль о бестелесной природе опровергает начисто.
Стражники спешились и пошли прочесывать лес. Еще три тела обнаружились в орешнике. Бедняги почти успели добежать до низины, в которой начинался частый дубовый перелесок, оставалось всего-то шагов полста. Почти. Но не успели. Прозрачные молоденькие кусты орешника были измочалены так, будто по ним проперло стадо коров. Трупы, присыпанные сломанными ветками, лежали цепочкой: старик в отороченном мехом плаще и два парня. Один все еще сжимал меч, на котором не было ни капли крови.
— Ну чтоб тебе. Хоть бы один успел, — я раздраженно сплюнул под ноги влетевшую в рот мошку. — Ни бегать, ни драться.
Я подошел к старику, потянул за плащ, переворачивая лежащее навзничь тело. Голова вдруг качнулась и покатилась по склону, мелькая короткой седой бородой.
— Фу, дьявол. Мерзость, — я отдернул руку, вытер пальцы о траву. — Гляди, кошель-то полный.
— Да уж, — Тобиас наклонился, прикинул вес монет. — Это у нас теперь насчет ограблений самый безопасный участок леса. Ни одного разбойника. Голову тебе оторвут запросто, но за мошну можно не волноваться. Интересно, кто это?
— Альфорд, купец.
Это я и без головы мог определить. Точно Альфорд. Второго такого идиота, чтобы меховой плащ в июне таскать, нет. Гонора у Альфорда было больше, чем мозгов.
— Он вроде как на этой неделе за товаром собирался. Ну все, отъездился.
— Да уж. Жалко человека. Вот так работаешь, дела ведешь — а потом раз, и без головы в лесу лежишь, — Тобиас изобразил приличествующую случаю печаль.
— Альфорд был сквалыга и жулик. Мне уже жалобами на его лавку все мозги выели. То ткань гнилая, то недомер. И сейчас в телохранители мальчишек взял. Как жил скупердяем, так и помер.
— Что, думаете, если бы других нанял, дело бы по-другому пошло?
— Понятия не имею. Может, и пошло бы. Что теперь гадать. Ладно, двинули отсюда.
— Тела забирать
— Скажи парням, чтобы горшечнику этому в телегу загрузили. То-то вдова Альфордова сегодня порадуется.
— Грех так шутить, господин.
Тобиас купчиху не знал, а мне доводилось встречаться.
— Какие шутки? Раньше к ней мужики в окошко лазили, а теперь в дверь ходить будут. Ну и наследство немалое. Сплошь выгоды, куда ни глянь.
Тобиас покачал головой, широко перекрестился и забормотал молитву. Не дожидаясь завершающего «аминь», я развернулся и зашагал к лошадям. Гнев неупокоенного духа пугал меня мало. А вот гнев шерифа был проблемой реальной и насущной. Паттишалла аминем не задобришь. Выслушать придется изрядно. И ведь не ответишь. Нечего отвечать. Ни следов, ни улик, ни версий. И три дня назад я как раз доказывал, что убийств больше не будет — тварь, кем бы она ни была, снялась с мест и ушла. Правда, я действительно в это верил. Сначала череда трупов с перерывом в пару дней, а потом вдруг на месяц затишье. Какой зверь месяц выдержит? Так что я был уверен: дерьмо закончилось. Оказывается, нет. Дерьмо никогда не кончается.
Глава 2, в которой Марк везет леди в лес
Паттишалл меня уже ждал. Высланный за мною слуга, конечно, никого не нашел, и теперь крутился по двору, как мышь в ведре, поглядывая на дорогу. Коня принял, дверь мне открыл, до зала проводил. Словом, встретил, как короля. Если бы я не знал, почему, порадовался бы.
Перед тем как войти, я постоял за углом, пригладил потные волосы и перешагнул порог.
Шериф ждал меня в зале, и не один, а в компании. Двое мужчин в дорожных плащах, густо заляпанных понизу грязью, и дама в странном наряде. Видимо, важные шишки — кого попало шериф Нортгемптона рядом с собой за стол не садит. Если бы гонор этого сморчка вытянуть в нитку, можно было бы Англию пять раз по границе обмотать. Еще и Шотландию присовокупить.
Хуже разноса от Паттишалла может быть только разнос на публике. А что разнос будет, я понял с порога. Шериф изволил гневаться. Губки в куриную попку собрал, усики дрожат, пальчиками по столу барабанит. Вот сейчас… Я глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду. Сейчас будет макать, мать его.
— О, Денфорд, наконец-то мы вас дождались.
— Я был в Рокингемском лесу, милорд. Я…
— Да, мне уже все рассказали. В лесу нашли трупы — те самые, которых там быть не может. Кажется, именно так вы утверждали совсем недавно?
— Но я не мог знать, милорд…
— Вы никогда ничего не знаете. Удивительная при вашей должности неосведомленность. Уж кто-то, а начальник городской стражи должен быть в курсе подобных событий.
Отвечать я не стал. Просто стоял и преданно таращился. А что говорить? Тут что ни скажи, плохо получится. Приезжие разглядывали меня, как обезьянку в зверинце. С любопытством и жалостью. Я почувствовал, что начинаю краснеть, разозлился и покраснел еще больше.
— Ну рассказывайте уже, Денфорд. Должна же быть от вас хоть какая-то польза.