Баллада о Юрае Чупе

Чапек Карел

– - Марина Матейова, душа, представшая перед господом, не Иван ли Тот, Иванов сын, убил тебя? У всех перехватило дыхание.

– - Марина Матейова, во имя

бога живого, ведь выходит, что убил тебя родной брат, Юрай Чуп?

– - Я убил, -- сказал Юрай Чуп.
– - Господь повелел мне: убей Марину, в нее вселился злой дух.

– - Закройте ей глаза, -- приказал староста.
– - А ты, Юрай, пойдешь теперь в Ясиню и явишься к жандармам. Убил, скажешь, Марину Матейову. И до той поры не присядешь и крошки в рот не возьмешь. Иди, Юрай!

После этих слов староста отворил дверь и впустил в избу женщин, чтоб они оплакали покойницу.

Знаете, я до сих пор не пойму, от этих ли овчинных кожухов, от утомления ли, но в том, что я видел и слышал, было так много поразительной красоты, а может -- величия! Я должен был выйти на мороз, потому что у меня закружилась голова, ей-богу,

что-то росло в душе, словно долг велел мне подняться и сказать: "Люди божьи, божьи люди! Мы будем судить Юрая Чупа светским судом, но в вас живет закон божий". Я готов был поклониться им в пояс; но жандарму это делать не положено; потому я вышел вон и так долго себя костерил, пока снова не обрел свою жандармскую душу.

Знаете, жандармская служба -- ремесло грубое. Утром нашел я в халупе Юрая Чупа долларовые бумажки, которые покойница Марина получала от мужа из Америки. Разумеется, пришлось об этом доложить, ну, в суде и состряпали дело об убийстве с целью ограбления. Юрая приговорили к смерти через повешение. Но лично меня никто не убедит, что тот свой крестный путь он проделал лишь своей волей. Мне хорошо известно, что в силах человеческих, а что выше человеческих сил. И думаю, теперь я немножко представляю себе, что такое суд божий.