Баллада ворона

Хамм Эмма

— Я не забыл.

— Но ты тут, — Кэрман указала влево. — С ней.

— Ты знаешь, что я никогда не хотел жениться на тебе. Мы говорили об этом и согласились, что брак будет лишь видением.

— Это не означало, что ты мог опозорить меня. Что ты мог бросить меня у алтаря и уйти на свадьбу с другой женщиной, — ее голос дрожал, Бран почти слышал, как ее сердце разбивалось. — Я люблю тебя. А ты выбираешь другую. Каждый раз.

— Прости, Кэрман, но я не буду жениться на той, кого не люблю.

— Ты мог бы полюбить меня, — заскулила она. —

Если бы попытался, ты мог бы полюбить меня.

— Не мог. Мое сердце принадлежит другой.

Бран понял, что Король-ворон не думал, что Кэрман нападет на него. Он не думал, что она убьет женщину за ним, и, может, он был прав, но Бран так не рисковал бы.

Женщина, похожая на Айслинг, вышла из-за Короля-ворона и протянула руку.

— Сестра, прости.

— Молчи, — сказала сдавленным голосом Кэрман. — Я не хочу слушать о твоем предательстве.

— Я не хотела тебя ранить! Я не знаю, как перестать любить его. Ты можешь это понять.

— Не могу! — вопль разнесся по комнате, Кэрман пошатнулась, упала на колено и прижала ладонь к полу. — Я не могу простить мужчину, которого люблю, и свою сестру. Вы меня бросили! Единственные, кого я любила, в жизни… предали меня…

Все расплывалось, и он вдруг перестал понимать, была ли Кэрман Эльвой, а другая женщина — Айслинг. Они сливались, две временные линии, что оказались в разных местах, но чья история была схожей.

Женщина, которая выглядела как Айслинг, шагнула вперед, запнулась, опасаясь идти к сестре и покидать Короля-ворона.

— Ты можешь нас простить, Кэрман. Ты можешь простить все это.

— Не могу. Я не могу остановить то, что начала, да и вряд ли хочу.

Король-ворон бросился вперед, схватил женщину, которую любил, оттащил к себе от сестры.

— Что ты сделала?

Кэрман подняла голову. Слезы текли по ее щекам, оставляя следы сияющей тьмы.

— Как ты живешь с собой после этого? Может, ты ответишь, Король-ворон, после всех жизней, что забрал. Как ты прощаешь себя за такие ужасные деяния, что меняют мир?

— Что ты наделала?

— Может, ты просто забыл. Ты как-то смог смыть вину за все разрушения, что натворил.

— Кэрман!

Ведьма покачала головой, пол трескался под ее ногами. Стены рушились от атаки магии, что терзала камень как меч великана. Трое мужчин вышли из развалин, двое подняли их мать с пола.

Ее три сына — Дейн, Дотер и Даб — подняли ее, хотя она разбивалась изнутри.

Король-ворон вытянул руку, призывая слуа, но было поздно. Кэрман метнула проклятие, что попало ее сестре между грудей.

Женщина отшатнулась, сила магии Кэрман вырвала ее из его рук. Она упала на колени. Кровь текла по ее коже. Это было не просто проклятие, а пожелание смерти.

— Нет, — слово вырвалось из его рта, и он потянулся к женщине, которую любил.

Магия дрожала в воздухе вокруг нее жаром, и ее волосы стали белыми, как снег.

— Любимый, — прошептала она.

Их ладони едва соприкоснулись, и она исчезла.

Крик, вырвавшийся из его легких, был на

вкус как кровь и черная магия. Сила в нем бушевала, но не он ее призвал. Казалось, она пыталась поглотить его.

Он посмотрел на Кэрман, отправившую сыновей уничтожать Подхолмье. Печальная улыбка на ее лице казалась неправильной даже века спустя.

— Я растерзаю твою королевство, пока мои пальцы не будут истекать кровью, — сказала она. — Я разрушу твой мир, Другой мир и мир людей, если не скажешь, что любишь меня.

— Не так завоевывают любовь, Кэрман.

— Да? — еще слеза покатилась по ее щеке. — Я видела свое будущее. Я видела, как они прольют мою кровь на эти ступени. Я уже тебя прокляла, не видишь? Ты не можешь освободиться от меня, потому что я теперь — часть тебя, этой земли, и Подхолмье не будет процветать, пока ты не полюбишь меня.

Боль сотрясла его тело, терзая плоть и кость. Его голова откинулась, он испустил вопль первобытного гнева. Перья развернулись на его руках, кости трещали, двигались, и он перестал быть собой. Вообще.

Он хлопнул крыльями, попытался взлететь, но она быстро поймала его. Когти впились в его бока, Кэрман заставила его смотреть ей в глаза.

— Ты никогда не найдешь ее снова, — сказала она. — А если найдешь, я ее уничтожу. Твоя магия будет передаваться поколениям, не связанным кровью, и у тебя не будет настоящего рода. Я уничтожу все от тебя, все, чем ты будешь, пока ты не полюбишь меня.

Король-ворон и Бран ощущали только ужас.

17

Кэрман

— Айслинг? — тихо спросил Лоркан, сжимая карту в руках и глядя на нее. — Ты уверена, что хочешь это сделать?

«Нет», — кричала пустота в ней. Она хотела домой, вернуться к Брану, забыть о глупом приключении, которое могло закончиться ее смертью или одержимостью. Она хотела вернуть все, как было. Странно и с изъянами, но они жили. И такая жизнь была лучше, чем никакой.

Она выдохнула, встала и кивнула.

— Да, я готова.

— Вопрошающий зверь был прав, — сказал он и указал на карту. — Край, которого не хватает, там. Она за тем холмом.

— И она ждет меня.

— Нет. Было сложно, но я сделал так, чтобы она не знала, где мы.

Айслинг покачала головой. Она ощущала в ветре, в том, как волоски на ее руках встали дыбом, что за ней постоянно следили. Кэрман была тут. И она знала, где была Айслинг, и что она собиралась делать.

Никто не мог подкрасться к ведьме-королеве. Как и к Айслинг.