Бальмануг. Невеста
Шрифт:
– Хелен? – оказывается, ее в который раз позвал жених.
– М-м? – С трудом вынырнула Хелен из своих тяжелых дум.
– Эйр Прокулар спросил, понравился ли тебе подарок? – повторил Лернавай с толикой раздражения.
– О, да! Та-а-ак понравился, что я уже только о нем и думаю! Так что прошу прощения за мою рассеянность, – выдавила из себя вместе с вежливой улыбкой Хелен, добавляя следом прочие обязательные фразы благодарности.
Котронец рассыпался ответными любезностями, а затем окончательно переключился на Лернавая. Хелен же, пользуясь случаем, отошла, чтобы перевести дух и прийти
– Что случилось, Хелен? – следующий за ней тенью Шан не выдержал. – Тебя напугал этот человек? Нам заняться им?
– Просто я вспомнила о родных землях. – Хелен не решилась даже старшему брату сразу признаться. – И... я так хочу домой, Шан!
Ее голос предательски дрогнул.
Вот же он, шанс – если не вернуться домой, то хотя бы пообщаться с землянами. Но... она уже столько раз обжигалась с местными эйрами! Вдруг всё это какая-то ловушка?
– Думаешь, маги тебя не отпустят съездить в гости к родне на земли твоего отца? Вопрос с ушастыми вроде бы закроют, – уточнил Ларк.
Но не скажешь же ему, что она хочет уехать еще дальше. Вернуться в совершенно иной, родной мир.
Возможно, у этих котронцев есть всё-таки выход на Землю. Потому что заяц действительно был выполнен слишком искусно, вряд ли здесь есть настолько развитые технологии. Тем более у людей, ведь в Котроне нет гевайн, нет мастеровых двергов.
Не выдержав, Хелен обернулась, чтобы еще раз глянуть на занятых беседой котронцев. Может, пока не поздно, ей вернуться к ним и...
И что? Не просить же политического убежища у чужеземцев прямо на своей помолвке?
***
На этом моменте заканчивается пятая книга о приключениях (не)баронессы Хелен Бальмануг, вернее, нашей попаданки Елены в чужом мире.
Ее жизнь вроде бы наладилась, уже даже в "эйровской среде обитания". Хелен обзавелась какой-никакой "родственной" защитой высокопоставленных мужчин в Огертском обществе, ей выделяют личную мастерскую, финансовые трудности теперь точно будут позади.
Но в жизни девушки появляются новые личности, новые возможности. И теперь она вновь стоит перед выбором – как ей быть и что ей делать?
Бонусная глава
(О совсем других героях, показывающая, что жизнь (недавно «найденного») брата Хелен сложится хорошо )
Х лет спустя, Королевская академия магии Огерта, Брулмеп
– Ба-а-альма-ануг! – Пронесся злой рык мастера над полигоном. – Ва-ашу-у мать!
– Какую из них? – хохотнула густая тень у стены здания, но там не шелохнулась ни единая травинка.
– Бальману-уг! – Рев мастера раздался ближе.
Вот уже и Каркут Дор'оэнес собственной разъяренной персоной внесся на тренировочную площадку.
– Это не я! – на всякий случай сразу отозвалась Мира. – Я ничего не делала!
Она, конечно, была вовсе не Бальмануг, но ее считали неотъемлемой частью той компашки, от которой рыдала вся академия.
– Сегодня не ты, – тихо хмыкнула тень правее прежнего. – Просто кто-то дрыхнет допоздна. Столько
Но Каркут – здоровенный плечистый мужик лет за пятьдесят, уже давно за пятьдесят, но всё еще очень крепкий, прославленный боевой маг в каком-то поколении, – не услышал перешептываний, он озирался по сторонам и шевелил губами, вот точно матерился.
– Где эти грыховы оболтусы?! – вновь начал орать мастер. – Оборву им их длинные уши!
– Но у них уши совсем не длинные, – вступилась за приятелей Мира.
– Так я сначала оттаскаю их за эти уши, а как те вытянутся, оборву! – негодовал тренер.
Шуточки про уши братьев Бальмануг ходили из-за их отца, который – какой ужас! – был воспитан авайнами в Большом Лесу. Сам барон Бальмануг был чистокровным человеком, и уши у него были самые что ни на есть человеческие, небольшие и округлые. Но характер!
Поговаривали, что сами авайны, беспринципные и безжалостные убийцы, воспитавшие его на свой манер, в итоге не выдержали его выходок и выгнали парня из своего леса, запретив возвращаться.
Мирослава знала, что это ложь, и что барон потом многократно ездил по делам в тот лес. Но в высшем свете Огерта имя Бальмануг стало ругательным, а всё "неприличное" семейство предпочитали не замечать в упор.
Например, как эйры могли спокойно принять то, что барон признал всех своих бастардов? Мало того – всех ввел в род, дав свое имя, содержание и такое же ужасное воспитание! Так что в доме барона на равных правах жила целая орава признанных им детей, которые – а это совсем уж невообразимый кошмар! – были от разных матерей! Поговаривают даже, что от простолюдинок! Только вот магия проснулась у всех, поэтому барон был вправе наделить именем рода своих многочисленных отпрысков.
Но на это высший свет Огерта еще мог закрывать глаза, что усердно и делал все предыдущие годы. Однако дети барона подросли, и пришла пора им... поступать в академию. Из-за этого в тот год чуть не сорвался набор студентов в столичную академию, потому что эйры категорически не желали, чтобы их дети сидели рядом за партами с подобными личностями.
Многие знатные семьи требовали, чтобы бастардов Бальмануг отправили учиться в Долпхен, но зря они вообще заикнулись. Наверняка именно поэтому барон категорически настоял, чтобы его сыновья именно в королевскую академию пошли. И мало того – смог добиться зачисления! Да и кто бы ему отказал с такими-то связями на самом верху?
Тогда сразу двух мальчишек Бальмануг зачислили и еще парочку их приятелей из ближайших мелкопоместных баронов, таких же оторв. Уже этих четырех задиристых провинциалов с окраин Большого леса было достаточно, чтобы ректор Велинсор, который собирался возглавлять академию до своего столетия, сразу же подал в отставку.
Но кроме них в тот же год поступили и другие – сама Мирослава, ее подружка-погодка – дочь королевского советника Рилминег, дочь кешреонского князя – и заодно внучка Огертского короля – она тоже приехала из своих земель. А также зануда Рулгон со своим приятелем и другие, кто отважился... Тот набор в академии стал "мега-звездным", как выразилась мать Миры, так что на освободившийся пост ректора долго искали замену. Все кандидаты словно чувствовали размах предстоящих проблем и были правы.