Бальные платья анимешек

Эсаулова Марфа

Голубое, с серебряной рыбой и золотым песочком.

Золотое - не золото, а кварцевый песок с чешуйками самородного золота.

Мы блистали в эпицентре взрыва внимания.

Опустились на полотенца у воды и приняли расслабленно-философские выгодные позы (чтобы красота была видна всем и сразу).

Подсаживались другие девочки, откусывали от пирога нашей славы.

Наконец, спустилась с небес Сейлор Мун.

Мы - подкормка, мальчики - рыба, а Сейлор Мун - кошка.

Кошка

охотится за рыбкой по имени Юдзи.

Сейлор догадывалась, что там, где я, туда подтянутся Кэндзи и Юдзи.

Красный с черными точками купальник выгодно смотрелся на мраморном теле Сейлор Мун.

Но я искала изъяны в купальнике, сравнивала его... и сравнила с божьей коровкой.

Благородно промолчала, но о божьей коровке Сейлор Мун прочитала в моих глазах.

Ответила, но, не молча, а с ядовитой иронией кобры:

– Юмико! У тебя траур? Где ты взяла неприглядный купальничек цвета болота?

Из бабушкиного сундука?

– Из курьерской доставки - за четыре минуты прислали блиц почтой!
– Рицу выдохнула, опередила мой ответ, который я лакировала языком.
– Юмико заказала самый дорогой и самый модный - новинку.

Куп от Buggatti!

Сорок сольдо плюс пять дирхемов за быструю доставку!
– Рицу позволила цифрам говорить за меня.

– Сорок сольдо и пять дирхемов? Buggatti?
– Глаза Сейлор Мун превратились в крышки для Санкт-Кастрюль.
– У меня отличный вкус, потому что сразу поняла - чудесная вещица, моднющая!

Замечательная, и очень идет к твоему имиджу, Юмико!
– Сейлор включила задний ход, признала своё временное поражение.
– Девочки, я рядом с вами позагораю?

– Валяй!
– милостивое моё разрешение растопило лёд обид.

Сейлор вовремя одумалась, но уважала не меня, а - купальник

И не с нами прилегла рядом, а с Buggatti.

Визг и радостные сюсюканьи отвлекли нас от продолжения замысловатой беседы о купальниках и их ценах.

– Лисица! Хвост огненный!

– Бешенная? Где? Стреляй!

В переполохе я тоже вскочила, ружьё привычно легло мне в руки.

Девочки анимешки в замысловатых купальничках и с двустволками - картина, достойная восторженных воплей парней.

Без двустволки мы даже в баню не ходим!

– Одноглазый Сильвер накаркал, всё по его легенде выходит!
– я запнулась о свой страх.

Губы заболели от кошмарного холода.

Ноги превратились в пеньки.

По краю воды брела лисица - откормленная, важная, пылающая рыжиной.

– Не стреляйте, - я проявила великодушие (словно меня послушали бы).
– Сильвер сказал, что лисы расплодились, вот и шныряют в поисках сосисек в тесте.

Лис услышал меня (будто бы другие девчонки не галдели).

Остановился

и внимательно посмотрел в мои испуганные очи лесные.

Язык мой налился свинцом.

Сердце от предчувствия близкой беды стучало молотком в грудную клетку ("Выпусти меня, Юмико! Ты всё равно погибнешь, а я одно проживу в лесу!").

Я наклонилась, подхватила с подноса жареную ножку зайчика (добегался зайчиша, допрыгался, ушастик!) и протянула дикой лисице, как домашней собаке.

Лисица показала зубы в улыбке.

Секунду раздумывала, а затем подошла в ритме танго, продолжала смотреть в глаза.

Аккуратно, по-ресторанному, взяла в пасть лакомство.

Подержала в морде и затем опустила ножку зайца обратно на тарелочку - не приняла дары Принцессы леса.

Я боялась, что животное притворяется добрым и здоровым кабаном.

Сейчас прыгнет, укусит меня за носик.

Романтическая красавица без носа в лесу - не лучший подарок Принцу.

Лисица пожалела меня.

Отвернулась и важно зашла в изумительно чистую воздушную воду озера.

– Купается! Лиса плавает! Очаровательно!
– Асуна хлопала в ладошки и визжала от щенячьего восторга.

Другие девочки организовали хор, восхваляющий в криках лисичку пловца.

Я посмотрела на себя со стороны и отметила, что тоже притоптываю от счастья, что лиса соизволит купаться.

Лисица проплыла метров восемь, а затем нырнула, как бобёр.

ЙО! МОЙО! Лис решил покончить жизнь самоубийством?

Выбрал момент, когда окажется на пике славы?

Злопыхатели не дождались смерти лисы.

Он вынырнул, как морж фыркнул, и снова нырнул, играл в водолаза и русалку.

На пятом нырке-вынырке лис показал нам щуку в зубах.

С рыбиной в пасти он подплыл к берегу, выбрался, стряхнул себя влажную благодать с бриллиантами капелек.

– Не подозревала, что лисицы рыбу ловят.

Только в сказках!
– Рицу с материнским обожанием разглядывала лисицу - так молодая мать рассматривает тройню.

– Умные, наверно!
– сомнение плескалось в моём красивом голосе.

Ушёл бы лис с рыбой, и сказке - конец.

Но интеллектуально развитое животное, подпитанное сказками Одноглазого Сильвера, поднесло мне рыбу.

С лакейским поклоном опустило щуку к нефритовым ногам.

Затем степенно отправилось в лес, в новую легенду.

– Лиса отблагодарила тебя за ножку жареного зайчика!
– Асуна через пару минут благоговейного молчания выдвинула теорему.

Но я знала - не благодарила, а нарочно, хитро, по методу Юдзи, лисица издевалась надо мной.

Она видела будущее, и заранее меня готовила к новым кошмарам.