Банда Тэккера
Шрифт:
Бауер спросил телефон Фредерика И.Бауера и назвал свой адрес.
— Одну минутку, — ответил голос.
Бауер смотрел сквозь стеклянную дверь будки и ждал. Он видел лестницу, ведущую на улицу, и край тротуара над нею, но ноги прохожих не были ему видны.
— Простите, сэр. У нас не значится телефона на имя Фредерика И., повторяю — И.Бауера по этому адресу.
— Должен быть.
— Простите, нет, сэр.
— Может быть, на имя Кэтрин Бауер?
— Простите, сэр, но по этому адресу у нас не значится телефона на имя Бауер. Есть
— Ну хорошо, не беспокойтесь. Я как-нибудь разыщу.
Бауер повесил трубку на рычаг, но из отнял руки, Он держал трубку, глядел в микрофон, ждал и думал. Потом пожал плечами.
«По крайней мере, это ничего не стоило», — сказал он себе.
Он вернулся к своему столику. Официант снова наполнил стакан водой. Когда Бауер сел, официант подошел и начал возиться у стола, перекладывая приборы. В руке он держал мокрую, засаленную салфетку.
— Ну как? Еще не пришел? — Официант улыбался.
Из потока одиночества, затоплявшего Бауера, взмыла слабая волна ненависти.
— В чем дело? — крикнул он. — Вы что, торопитесь освободить столик?
— Разве я что-нибудь говорю?
— Никого же нет. Вы ничего не теряете оттого, что я тут сижу.
— Да я, так или иначе, все равно буду здесь до двенадцати часов — какая же мне разница? Просто я подумал, может, вы хотите что-нибудь заказать.
— Что за безобразие! Нельзя тут у вас подождать, что ли?
— Ждите, ждите. Кто вам мешает? Ждите, сколько влезет. Все в порядке.
— Вот. — Бауер вынул 5 центов и бросил через стол официанту. — Я плачу вам за стол, чтобы вы оставили меня в покое.
Официант придавил монету пальцем и пододвинул ее обратно, к Бауеру.
— Так не годится, мистер, — сказал он. — Вы сами знаете. Я принесу вам еще воды.
Он ушел, а Бауер подумал вдруг: «Зачем я с ним сцепился? Лучше было бы поболтать, чтобы скоротать время». Но когда официант принес воду, Бауер посмотрел на него насупившись; он уже не мог изменить отношения, навязанного ему ненавистью.
К вечеру потеплело, и когда Лео вошел в ресторан, шляпа у него была сдвинута на затылок. Пальто было нараспашку, и из-под пальто выглядывал пиджак и расстегнутая жилетка. Вид у Лео был растрепанный и неряшливый. Рубашка видна была до самого пояса. Серое, изборожденное морщинами лицо его было уныло, но сейчас он с довольным видом огляделся вокруг. Он уже по запаху чувствовал, что здесь можно поесть как следует.
Бауер встал и пошел ему навстречу.
— Я занял столик, — сказал он. — Я уж думал, что вы не придете.
— Сейчас только пять минут десятого. Я бы пришел минута в минуту, да некуда было поставить машину. В Нью-Йорке уже некуда ставить машины, столько их развелось.
— Вы, должно быть, хотели сказать, что сейчас без пяти минут десять?
— Нет, нет. Сейчас меньше. — Лео вынул часы. Было пятнадцать минут десятого. — Ну да, я немножко опоздал. —
Это была их машина. Бауер знал это. Они приехали. Они ждут. Значит, это случится, в самом деле случится. Он с трудом заставил себя заговорить.
— Да кто же приезжает сюда на машине? — сказал он.
Официант стоял возле столика. Он принес еще одно меню, корзиночку с хлебом и прибор для Лео.
— Как паштет из куриной печенки, ничего? — спросил Лео.
— А как же? Могу особенно его рекомендовать, я сам его ел, — ответил официант.
— Свежий?
— Если бы не свежий, мы бы не подавали.
— Если окажется несвежим, я запихну его вам в глотку, и вам придется съесть его еще раз.
Официант рассмеялся.
— Паштет свежий, — сказал он. — Я не голоден, но, пожалуйста, запихивайте в меня все, что угодно, я ничего не имею против.
Лео положил перед собой меню, вынул из жилетного кармана очки и надел их, предварительно протерев стекла бумажной салфеточкой.
— Люблю знать, что я ем, — объяснил он, принимаясь за изучение меню.
Какой-то человек быстро сбежал по ступенькам и остановился на пороге ресторана. Официант обернулся, но кассир не поднял головы от книги. Вошедший был невысок и коренаст; лицо плоское, щеки гладкие и розовые, как у ребенка. Под низким лбом поблескивали голубые глаза. Одет он был в непромокаемый плащ, черные вельветовые брюки и серую кепку.
— Здесь написано «суп с лапшой» и «миндальный суп», — сказал Лео. — А вы не можете подпустить мне немножко миндаля в лапшу?
Официант снова повернулся к Лео.
— Почему же нет, — сказал он. — Это не запрещена законом.
Человек, стоявший в дверях, медленно огляделся вокруг. Его взгляд скользнул по Бауеру, по спине Лео и, не задерживаясь, пополз дальше. Казалось, он изучал помещение. Человек посмотрел на дверь, ведущую в кухню, потом перевел взгляд на посетителей, сидевших за столиками.
Бауер смотрел на него. Не мог не смотреть, как бы ни старался. Он точно прирос к нему взглядом. Смотрел, не отрываясь, и не мог отвести глаз. Когда человек снова поднялся наверх, Бауер закрыл глаза и наклонился вперед. Он сидел, облокотившись на стол, и, чтобы не упасть, уперся лбом в ладони. Прикосновение к рукам успокоило его. Ощущение дурноты прошло, и он откинулся на спинку стула.
— Я принесу вам печенку, а вы пока выбирайте, — оказал официант и ушел на кухню.
— Послушайте, мистер Минч, скажите мне сейчас же, тут же на месте, что вы отпускаете меня. Сейчас, сию минуту. — Бауер снова наклонился над столом. Слова беспорядочно срывались у него с губ.