Банда «Зоопарк»
Шрифт:
– Жан прав, – сказал Волк. – Полицейского никто не остановит.
– Согласен, – подхватил Леопард, – даже толстого. Тигр молча кивнул.
– Итак, – заключил Слон, – четверо полицейских или жандармов. – Он повернулся к Рокбрюну. – Мы уже внутри. Ты согласен?
– Это было очевидно, – заметил полковник, – если вспомнить, сколько раз мы использовали немецкую форму. Но тогда-то и начнутся ваши трудности.
Леопард достал из кармана конверт и шариковой ручкой быстро набросал на нем эскиз территории, прилегающей к казино. Потом он сдвинул пустые бутылки и положил чертеж на середину стола. Четыре головы склонились
– Видите, вот здесь находится сцена. Она установлена на подъемниках, и ее можно поднимать и опускать. Войти туда можно из обоих боковых крыльев и из центральной части. Вот здесь стоят штук восемь длинных столов, за которыми будут сидеть большие компании, по восемнадцать – двадцать человек. А здесь, перед сценой, – он зарисовал остающееся место кружками и квадратами, – здесь будут остальные столики. Они заполнят террасу до самого края лагуны. Главная кухня вот здесь, справа, за сценой. А здесь, слева, вторая кухня, которая обычно обслуживает внутреннее кабаре. Во время праздника они обе будут работать, так что официанты смогут проходить и слева, и справа.
На дальнем берегу лагуны Леопард нарисовал большой свободный участок и несколько прямоугольников на нем, обозначающих здания.
– Это, – сказал он, – бетонный мол между лагуной и пляжем. Обычно на нем стоят столики и буфет, который обслуживает купальщиков. В карнавальные ночи мол очищают для подготовки фейерверка.
Вдруг он припомнил что-то и сделал пометки на внутренней стороне лагуны.
– Я забыл про гондолы.
Полковник Рокбрюн рассматривал схему с каким-то неприятным ощущением. Никто не смог бы по памяти так подробно воспроизвести все детали местности, проведя там случайно вечер или два. К тому же он хорошо знал, что ни один из членов банды «Зоопарк» никогда не был любителем таких роскошных заведений.
– Видно, у тебя неплохо идут дела, мой дорогой Гастон, – сказал он, обращаясь к Леопарду, – если ты можешь позволить себе провести с семьей пикник в «Серебряных песках».
Круглое лицо Леопарда расплылось в широкой улыбке.
– Это не для меня, – отмахнулся он. – Просто я выполнял там электрические работы. Их было очень много, а строители торопились. Вот и пришлось провести там восемь недель.
Это объяснение на миг успокоило полковника, но неприятное предчувствие сразу вернулось, когда он прикинул, что теперь Леопард прекрасно знает всю электрическую схему и расположение каждого проводка систем сигнализации.
– Браво, Гастон! – Глаза Волка сверкали. – Теперь мы не только проникли внутрь, но вдобавок точно знаем, где мы находимся и что должны делать.
Полковник смотрел на чертеж как завороженный. Он представил себе этих четверых отчаянных, в прошлом совершенно не щепетильных и ко всему подготовленных людей, свободно разгуливающих по территории казино, и все доводы о надежной системе безопасности перестали казаться ему такими уж убедительными.
– Следующая проблема, – включился в разговор Слон, – как справиться с полицией.
– Это будет труднее всего, – заметил Леопард. – Полторы сотни вооруженных людей…
– Проще простого, – вдруг сказал Тигр. Все уставились на него.
– Заложники, – буркнул он.
– Отличная идея, – восхищенно сказал Волк. – Но где мы их возьмем?
– Конечно, в лагуне. В одной из гондол.
Все снова склонились над рисунком Леопарда. Указательный палец
– Захватим их здесь. Никто не сможет вмешаться. Мы отчалим от берега раньше, чем кто-нибудь сообразит, что произошло.
– Отлично, – пробормотал довольный Слон. – Газеты писали, что там будут префект, министр иностранных дел, английский и американский послы. Мы соберем славную коллекцию. Ружье в спину, шепот в ухо.
– Думаешь этим заниматься при праздничной иллюминации и на глазах у переодетых детективов? – изумился Леопард.
– Но ты же знаешь, где находится главный выключатель, – ответил Волк.
– Кретины! Куда делись ваши мозги? – воскликнул Тигр. – Мы сделаем это под прикрытием фейерверка. Фонари погасят, а шум взрывов заглушит пистолетные выстрелы. Я думаю, что стоит захватить и пару самых хорошеньких девчонок.
– Зачем? – спросил Слон.
– Чтобы убить, если понадобится, – ответил Тигр. – При первом же неверном движении начальства или полицейских – а такие движения наверняка будут – мы застрелим одну из них.
Рокбрюном овладел ужас, какого он не испытывал даже во время войны.
– Антуан! – воскликнул он. – Что за дьявольщину ты несешь? Прошло уже много лет с тех пор, как беспредельная жестокость перестала быть для них повседневной необходимостью.
– Чего ты так волнуешься? – повернулся к нему Антуан Птипьер, интеллигентного вида цветовод, он же – Тигр. – Ты поставил перед нами теоретическую задачу, а я просто застрелил теоретическую девчонку. Мы же хотим, чтобы наша затея удалась, разве не так? Серьезное ограбление требует, чтобы жертвы заледенели от ужаса. Тогда они поверят, что ты выполнишь любую следующую угрозу.
Спокойной логике этих слов возразить было нечем. Они всего лишь играли, как Тигр изволил напомнить Рокбрюну – Лису, развлекались поиском решения неразрешимой задачи.
Возможно, это был лишь отблеск начинавшего клониться к горизонту солнца, но когда Тигр повернулся, чтобы заговорить, полковнику на миг показалось, что вместо мягкого взгляда любителя гвоздик на него взглянули мутные, серые, как шифер, безжалостные глаза. Рокбрюн слишком хорошо помнил этот взгляд, появлявшийся у Тигра перед убийством. Кровь застыла в жилах полковника, когда он, словно перенесенный рукой какого-то злого гения, увидел себя на ночном празднике. Его юная племянница, Мадлен Рено, подняла восторженное лицо и сверкающие глаза к небу, озаренному золотыми, красными, зелеными и серебряными всплесками огня, разрисованному пылающими цветами и молниями петард. На девочке белое платье, первое в ее жизни настоящее бальное платье. Полковник уже видел это. платье с маленьким скромным вырезом на юной груди. Девочка предстала в его воображении столь прекрасной, что вполне могла бы вдохновить художника, рисующего ангелов.
Он представил себе момент непроницаемой темноты, наступившей между двумя залпами фейерверка. И тут, прежде чем он успевает что-либо понять, девочку вдруг грубо отрывают от него. С неба снова сыпется драгоценный дождь. Раздается негромкий щелчок и болезненный стон. В призрачном свете фейерверка он видит безжизненное тело Мадлен, повисшее на руке человека в полицейской форме. Белый шифон ее платья уже в красных пятнах. Бросив тело девочки, человек скрывается в темноте. Она лежит в проходе между столиками, словно подстреленная белая птичка…