Бандит 2
Шрифт:
— Если смогут — ядовито пробормотал я, и Велур услышал:
— Смогут! Еще как смогут! Не считай себя бессмертным! Навалятся толпой, и забьют, как телка на бойне! Или пристрелят на месте! Да, потом мне дадут компенсацию — столько, сколько стоит такой как ты раб на базаре. Понятно теперь, животное?
— Я не хочу умирать! — завопил я, уже не заботясь о том, кто стоит передо мной — Если тебе отрежут башку — я тоже сдохну! Понимаешь, нет?!
Я думал Велур мне сейчас врежет — орать на хозяина было полной глупостью. Но он только довольно рассмеялся:
— Ага, сдохнешь! В муках сдохнешь! И знаешь, меня это будет утешать
Мда. Узнаю армейский юмор. Ему смешно, а мне как-то и не очень. Перспектива досрочно покинуть этот мир маячила на горизонте, как огромный Родосский Колосс. Если этот тип сегодня покинет этот мир…впрочем — я уже повторяюсь. Надо не кричать: «Рятуйте, люди добрие!» — а начинать думать. А еще — сделать попытку…
— Хозяин! Вылечите мне ногу! Мало ли что случится — я вам хотя бы помогу! Не дам в спину ударить!
Лекарь задумался, и думал секунд пять. Потом вдруг вытянул руку и пребольно ткнул мне в нос международным, и даже межпространственным известным жестом — фигой ткнул, скотина:
— Вот тебе! Видал?! Понюхай, чем пахнет? (пахло дерьмом, как и от всего Велура, но я ему об этом не сказал) Вот тебе, а не здоровая нога! Ковыляй, и вспоминай, как плохо служил хозяину! Лечение надо заслужить! Пошел отсюда! А вы, мерзавцы, идите и скажите, чтобы мне приготовили ванну!
***
До вечера оставалось еще несколько часов. До окончания моей жизни. Бой на ножах, это такая непредсказуемая штука — даже не передать! Вот, например — попался под ногу камешек, ты споткнулся, потерял равновесие, и…твой неуклюжий противник, котрого ты совершенно не уважал и которого не боялся — тоже спотыкается, падает, и вспаривает тебе бедренную артерию! И ты нормально помираешь за считанные секунды, лишившись большего объема своей крови!
Или еще — солнце тебе в глаза блеснуло, на долю секунды потерял противника из виду и он совершенно случайно чиркнул тебе по сонной артерии. Может быть? Да запросто! Бывают неудачные дни у всех, когда не получается совсем ничего. И что дальше? А дальше ты фонтанируешь кровью и быстренько теряешь сознание и саму жизнь!
Господи, ну зачем этот идиот тряс пиписькой перед противником?! Я виноват! Надо было ему ее совсем уменьшить! Чтобы сцука не по борделям бегал, а с большущей лупой ее искал, когда отправляется в сортир! Но это конечно же так…это я уж от отчаяния. Но все-таки — что делать дальше?
Достаю бутылочку с мутагеном, смотрю на нее, рассматриваю на просвет. Что делать? Взять с собой? Если этот придурок все-таки завалит офицерика, и сам будет тяжело ранен — я его с этим мутагеном смогу легко спасти. Если это конечно позволяют правила. Где бы почитать дуэльный кодекс? Ведь должен же у них быть какой-то дуэльный кодекс? Не просто же так они выходят на ристалище и выпускают у противника кишки? По земным правилам я знаю, что должны быть еще и секунданты, наблюдающие за правильностью ведения поединка. А тут как? Просто выходят и бьются?
Выбиваю пробку из бутылочки — она вылетает с громким «шампанским» звуком, бездумно подношу горлышко к губам, и залпом, не раздумывая пью
Горло обожгло, будто я выпил кипятка, приправленного кайенским перцем. Дикая боль прожгла внутренности, как если бы в желудок мне залили расплавленного металла. И…начал просто-напросто вырубаться, терять сознание, уплывать, погружаться в сон… А затем…поднялся, воспарил над своим телом, повиснув у потолка, глядя на себя, любимого почти что с белого облачка! Почему с облачка? Ну как же — известно, что во-первых Господь Бог всегда сидит на облачке, глядя на нас, грешников, ну и соответственно чистые души улетают туда, на небеса. Грешников, судя по фильмам утаскивают под землю — рычащие темные фигуры, вероятно работники Ада. Типа доставщики душ.
И вот — я гляжу на себя, лежащего на спине, раскинувшего руки на покрывале. Глаза у меня вытаращены так, будто я очень удивлен тем обстоятельством, что скоро отправлюсь на новое перерождение, пустая бутылочка из-под заветного лекарства выпала, еще катится по деревянному полу, и похоже что с момента моей безвременной кончины прошло всего-навсего секунда, а может и того меньше.
Стоп! Почему это «кончины»? Я же прекрасно вижу — грудь моего носителя шевелится, дыхание есть, и я даже отсюда слышу стук сердца, размеренный, мощный. Как и полагается нормальному сердцу.
Тогда что, я могу вернуться? Снова занять тело? Подождите-ка…как оно может дышать и двигаться, если меня в нем нет?! Опа! А это что такое? Какого черта вы сюда набежали, стервятники?!
— Привет!
Это здоровенный мужик крестьянской наружности — он стоит голышом, будто так и положено, и ничуть не стесняется присутствия нескольких женщин и девушек, некоторые из которых тоже не очень-то одеты.
— Привет! — автоматически отвечаю я, и мужик тут же радостно хихикает:
— Теперь ты наш! Теперь ты такой же, как и мы! Хе хе хе! Проклятый маг! Проклятый!
— Проклятый! Проклятый! — толпа призраков тянет ко мне руки, и я с ужасом чувствую, что…я их чувствую! Холодные руки! Острые ногти! Шершавые ладони! Мертвецы обступают меня, сжимают, душат, рвут тело зубами! Тело?! Какое, к черту, тело?! Вон же мое тело! Оно на кровати лежит!
Я отбиваюсь, кричу от боли и ужаса, а потом начинаю бить всерьез, так, как меня когда-то учили, так, как я дрался на грязных улицах моего детства!
— На! Получи! Отправляйся в ад! И ты! И ты! И ты пошла, тварь! Все пошли отсюда, твари!
И вдруг замечаю, что мертвецов возле меня осталось мало! Всего штук пять, не больше! Каждый мой удар в купе с пожеланием отправляться в ад имел свое воздействие, и очень даже эффективное. Призраки с коротким, затихающим криком уносились куда-то, куда я не знаю — и крик их затихал в пространстве. Вот сейчас он стоит, я бью его, желаю, чтобы мертвяк отправился куда-то там, и…хоп! Полетел, бедолага! Как из пушки им выстрелили!
Осенило: а ведь не в силе удара дело! Просто касание и пожелание удалиться туда, куда ему положено отправиться. И вот — он улетает! Пробую. Точно — просто пальцем ткнул, пожелал отправиться отсюда подальше, и…призрак улетел. Несколько секунд, и вокруг меня чисто, как если бы никто меня недавно не душил, и не грыз.