Бандитская россия
Шрифт:
Проблемы с этнической преступностью для столичных правоохранителей как раньше, так и сейчас продолжают оставаться более чем актуальными. Для сравнения: в первом издании этой книги мы писали, что только по итогам работы в первом квартале 1996 года московская милиция отрапортовала о пресечении деятельности 29 этнических преступных групп. С тех пор прошло десять лет - и вот уже на специально организованном брифинге заместитель начальника Управления по борьбе с организованной преступностью ГУВД Московской области Александр Кирсанов сообщает журналистам, что только на территории Подмосковья по состоянию на конец 2005 года действовало 47 этнических преступных группировок. По словам Кирсанова, в составе этих ОПГ, в основном промышляющих грабежами, разбоями, вымогательствами и похищениями людей, преобладали выходцы из Чечни, Дагестана, Грузии и Азербайджана. То есть - все те же, там же, тогда же… Словом, если где-то и срабатывает поговорка «Время лечит», то только не в деятельности правоохранительных
По некоторым данным, в настоящее время в российской столице иногородние граждане совершают каждое третье преступление, при этом наибольшая доля приходится на граждан ближнего зарубежья, жителей бывших республик СССР. Обращаем внимание, что здесь следует разделять преступные группы так называемых гастролеров - приезжих бандитов, стихийно объединяющихся в небольшие компании и «кружки по интересам», - и этнические организованные преступные группировки Москвы и Подмосковья.
Последние отличаются от славянских группировок разве что национальностью большинства своих членов, а также в некоторых случаях принципами организации. Понятно, что все этнические группировки состоят из бандитов преимущественно одной национальности. Кроме Того, некоторые группировки, национальности членов которых подразумевают мусульманское вероисповедание живут по собственным законам, близким к законам шариата. Это, прежде всего, касается чеченских группировок, которых, кстати, в Москве существует несколько.
О деятельности столичных чеченских ОПГ мы уже говорили ранее, в «персональной» главе, посвященной Вячеславу Иванькову. Напомним, что период становления чеченских пришелся на вторую половину 80-х - начало 90-х годов. Именно в эти годы чеченцам на некоторое время удалось перехватить пальму первенства у старейшего (если так можно выразиться) этнического криминального сообщества Москвы азербайджанского, - фундамент которого закладывался ещё в семидесятые. Конечно, в те брежневские времена по степени реального влияния, равно как в организационном и финансовом плане, назвать азербайджанских москвичей преступным сообществом можно было лишь с большой натяжкой. Однако в уголовном мире «эпохи застоя» определенной известностью и авторитетом лидеры этой общины, безусловно, пользовались. Особенно в среде воров в законе.
Азербайджанские чувствовали себя в столице вполне уверенно до той поры, пока как «черти из табакерки» на поверхность неожиданно не вынырнули чеченцы, которые в течение нескольких лет потихонечку обживали Москву, готовя плацдарм для наступления. Одними из первых в столице громкогласно заявили о себе бойцы Николая Сулейманова (Хозы). Эти ребята довольно быстро подмяли под себя самый лакомый кусок Южного порта, на территории которого располагался, по сути, единственный в ту пору комиссионный автомобильный магазин. Впрочем, слово «магазин» в данном случае не совсем точно классифицирует объект, вокруг которого сформировался уникальный, особый криминальный флер - денно и нощно здесь «работали» кидалы, мошенники, фарцовщики, сутенеры, вымогатели и прочий преступный люд. Понятно, что при таком разнообразии и пестроте криминальных интересов целиком и полностью контролировать это место не удавалось никому, и всё же на протяжении довольно длительного временно чеченцы «делали погоду» в Южном порту, оттеснив на вторые позиции азербайджанцев, армян и многочисленные славянские ОПГ [82] В ту пору московские чечены условно делились на три основных отряда - центральный, останкинский и южно-портовый.
82
Впоследствии чеченцев «выдавят» оттуда бойцы Отарика Квантришвили. Понятно, что они сделают эго отнюдь не из благих побуждений, а дабы самим занять столь «козырное» во всех отношениях место.
Центральный отряд под руководством Лечи Исламова контролировал около трехсот фирм, проституцию в центральных отелях (мужскую и женскую), а также рынки.
Останкинский (лидер - Мамуд Большой) контролировал перепродажу мебели, продуктов, компьютеров и обеспечивал поставку требуемых товаров в Грозный.
Банда Николая Сулейманова (Хозы). Основное направление деятельности - криминальный бизнес вокруг торговли автомобилями.
Из книги Пола Хлебникова «Разговор с варваром»:
Пол Хлебников - …Как бы вы охарактеризовали чеченскую власть в России в то время? Что значило жить под чеченской крышей для коммерсантов?
Хож-Ахмед Нухаев - В любом случае должно было быть справедливо. С самого начала, когда зарождалась община чеченская, было поставлено: все правильно и по справедливости. Мы просто должны были занимать свои места, занимать свой бизнес, дело ставить на ноги. После кафе «Аист» чеченцы буквально были нарасхват. И поэтому на тот период времени работы было больше, чем нужно. Не стояла задача все взять, все охватить. Ведь это все потом надо держать, а если ты не можешь держать, если тебе надо где-то уступать, ты будешь терять ещё больше.
На самом деле та территория, на которой чеченцы устанавливали свою власть, не была пустым местом. Как правило, там уже работал кто-то другой - может быть, честный предприниматель, может быть, жуликоватый - это не главное. Главное то, что он совершенно не нуждался в чеченцах. Но они обкладывали его со всех сторон, внедрялись в его круг и очень скоро становились ему необходимыми. Особой вехой в «новейшей историй чеченского криминала» стали аферы с банковскими поручениями. Напомним, что с начала 1990-х годов на территории России получил гигантское распространение преступный способ обогащения посредством фальшивых авизо, в подделке которых чаще всего уличали чеченцев (возник даже особый термин «чеченские авизо»). По разным оценкам, в период с 1992 по 199-5 годы с помощью фальшивых авизо из государственной казны было похищено 500 Миллиардов рублей, а по неофициальным данным, к 1994 году Подобным способом мошенники украли почти 4 триллиона рублей. Говорят, что сам Джохар Дудаев в ту пору откровенно издевался над банковской системой России. В частности, в одном из интервью на вопрос, где они берут деньги, президент Ичкерии цинично ответил: «Мы отправляли к вам разные бумажки, а взамен мне привозили самолеты с мешками денег». Приходится констатировать, что Доля горькой правды в словах Дудаева была. Тем более, что в те годы бюджет самой Чечни чуть ли не на 90% состоял из федеральных ассигнований.
Помимо фальшивых авизовок, наиболее популярными источниками криминального существования чеченских ОПГ столицы являлись, сбыт фальшивых денег (только в 1993 году по всей России было изъято около 4 миллиардов рублей), похищения людей, торговля оружием и наркотиками и так называемое «силовое внедрение» в коммерческие и банковские структуры.
Относительно недолгий период расцвета чеченского преступного сообщества пришелся на время провозглашения независимой Чеченской Республики; Но понятно, что слишком уж долго терпеть «чеченскую вольницу» в самом сердце России власть не могла, ибо по всем параметрам это было стратегически неверно. В первую очередь неверно во внутриполитическом аспекте, поскольку чеченский криминалитет очень быстро вышел за рамки банальной уголовщины, превратившись в силу, фактически угрожающую национальной безопасности страны. Да-да! Не больше и не меньше! И дело здесь не только в том, что лидеры независимой Ичкерии обязывали своих соотечественников, ведущих криминальный промысел на территории России, отстегивать часть прибыли на поддержание республики и на войну с «неверными». Просто, подмяв под себя Москву, чеченские ОПГ фактически получали контроль над большей частью России. Ведь Москва для страны по сути и есть пресловутые «мосты, почта, телеграф и телефон». И, заметьте, - «все в одном флаконе».
Методичные и целенаправленные акции-репрессии столичных силовиков, которым, что называется, развязали руки в борьбе с чеченскими ОПГ, наконец-то стали приносить плоды. Милиционеры научились не только «задерживать и сажать» (и тем самым разобщать), но и, что самое главное, перекрывать доступ к наиболее доходным сферам бизнеса, которым кормились чеченцы. Отныне им сделалось гораздо сложнее проводить сделки с продажей ворованных машин (их стало на порядок тяжелее перегонять в Чечню); «накрылись» аферы с авизо - банки на пушечный выстрел перестали подпускать к подобным операциям представителей горной республики; в известной мере потеряла смысл и работорговля, поскольку остатки недобитых бандформирований в большей степени были вынуждены заниматься спасением собственных жизней, и т.д.
Как уже говорилось, свою лепту (причем немалую) в войну с чеченскими ОПГ внесли и славянские преступные группировки. Конечно, в открытую столичные милиционеры ведение «боевых действий» против чеченских группировок не поощряли, но и, в свою очередь, особо не стремились влезать в межэтнические криминальные разборки. Как говорится, «враг моего врага - мой друг».
Кроме того, есть мнение, что на определенном этапе сторону воинствующих славянских принял и внушительный «пул» законников и признанных патриархов уголовного мира. Естественно, также не шибко афишируя сей факт, - и все равно, такая вот негласная поддержка дорогого стоила. Здесь фишка в том, что, согласно кастовой этике воров, национальность в их деле большого значения не имеет. Воровское движение многонационально, но при этом примерно 60-65% всех воров в законе - это выходцы с Кавказа. А посему любая волна всплеска национализма, призывающего к вытеснению инородцев, так или иначе задевает интересы и кавказских авторитетов. Неслучайно в свое время сильный «этнический уклон» преступного мира столицы послужил толчком к тому, что в криминальной Москве развилась особая форма национализма под лозунгом «Русская мафия - для русских». Тогда воры в законе пытались этот самый национализм всеми силами сдерживать, в том числе обвиняя в его искусственном насаждении правоохранительные органы. (И представляется, что обвинения эти были отнюдь не беспочвенны.)