Бандитские игры
Шрифт:
Мы достигли хвоста колонны, замыкал ее допотопный «ЗИЛ-157» с облупленной будкой черного цвета, на боку которой сохранилась бледная надпись «Ремонтная», перед «ЗИЛом» стоял салатовый «Москвич», дальше «МАЗ» с длиннющим прицепом, еще дальше голубой колесный трактор.
— Сбавь ход, — сказал я, — и давай по встречной. Вроде, нам позволительно нарушить правила дорожного движения.
— Слушаюсь, мой дженераль, — хмыкнул Акулов. Наш «Блейзер» свернул на встречную полосу и медленно покатил вдоль колонны.
— Вадим Григорьевич, пригнитесь, чтобы они не могли
Картунов, сжимая в правой руке «Макаров», левой схватил наган и со зверским лицом сполз на пол между передним и задним сиденьями.
— Это лишнее, вам… — начал было Хрохмин, но я тут же накинул на его шею петлю из балалаечной струны и затянул ее. Вечером, когда я рылся в загашнике Владиса в поисках ремней, которые мне заменили бы наручники, наткнулся на разбитую балалайку с одной-единственной струной. Вот эта струна и навела меня на мысль о «строгом ошейнике» для пленника.
Сейчас я петлю затянул не сильно, чтобы можно было дышать без труда, но пояснение сделал:
— Дернешься, полковник, и голова будет существовать отдельно от туловища, — проговорил я, слегка затянув петлю.
— Зековские штучки, — прохрипел Хрохмин.
— На войне все средства хороши, — изрек я.
— Не зря на тебя государство деньги тратило, чекист, — уже просипел полковник.
— Сиди да помалкивай. — Я ткнул в его могучую спину стволом «стечкина».
Впереди появился заслон. С левой стороны стоял зеленый армейский БТР с группой солдат. А с правой стороны, у дороги, виднелся желтый милицейский «УАЗ» с тремя милиционерами, одетыми в каски, бронежилеты, с куцыми «АКСУ» в руках. Старшим был мой старый знакомый майор Лигостаев, его лицо было бурым, как свежая мясная вырезка. Возле майора, одетый в длинный тулуп, стоял Улнис…
Владис размахивал руками и что-то увлеченно говорил, требуя проезда. Лигостаев стоял к нему вполоборота, широко расставив ноги и сжимая правой рукой цевье автомата. Если дело дойдет до боя, то майор — мертвый: во-первых, он подпустил Викинга к себе вплотную, а во-вторых — палец не на спусковом крючке.
Опытный боец Улнис продумал до мелочей план прорыва через заслон. Белая «Лада» стояла впритык к «уазику», случае боевого контакта лишая милиционеров возможности маневра. Водитель «Лады» Кислый находился на противоположной стороне возле БТРа и курил с солдатами, что-то им рассказывая. Ясно, солдаты не успеют сообразить, что к чему, как на них будет направлен автомат. Тут уж не повоюешь, только руки задирать вверх.
За «Ладой» стоял серый «газон»-бензовоз, водитель машины метрах в ста делал вид, будто справляет малую нужду. Любой нормальный человек понимает: стрелять возле цистерны с бензином чревато многими последствиями. На другой стороне заслона у обочины стояла «Нива», возле нее копошились Угрюмый и Кока. Как я догадался, этой группе предстоит в случае опасности ударить в тыл и обеспечить отход.
Едва мы приблизились к заслону, как башня БТРа развернулась, и ствол крупнокалиберного
Как ни странно, но чем ближе мы подъезжали, тем решительней становились лица моих партнеров. Картунов сумасшедшим огнем в глазах сжимал оружие. Акулов, левой рукой держась за руль, правой щелкал предохранитель автомата.
«Блейзер» все ближе подъезжает к заслону. Черное жерло крупнокалиберного пулемета следит за нами, как глаз самой смерти.
Солдаты срочной службы снимают с плеч автоматы младший сержант что-то говорит Кислому, видно, отгоняет его. Кислый не спешит уходить, что-то отвечает, жестикулируя. Присмотревшись, можно заметить, как нервно дергающейся левой рукой он массирует правую, пальцы которой расстегивают пуговицы полушубка.
Уже можно рассмотреть лица милиционеров. Рука Лигостаева скользит вверх от цевья к курку. Левая рука Улниса опускается в карман тулупа, правую он засовывает под полу. Все происходит, как в замедленной киносъемке, которая уже через секунду может взорваться шквалом огня.
— Все, вам конец, — едва ли не радостно объявляет Хрохмин. — Вас уничтожат. Моя персона неважный щит, не на ту лошадь поставили, господа. Наверняка мой заместитель уже связался с заслоном и приказал вас остановить и арестовать, в случае неповиновения применить оружие. Наш прокурор давно имеет на меня зуб, поэтому с удовольствием благословит эту акцию. Вряд ли мне выжить, но и вам конец.
Он блефовал, на языке профессионалов это называется «психологическая атака для дестабилизации преступника(ков)». Может, ему что-то и удалось бы, но в другой раз.
После посещения города Хребта, знакомства с некоторыми офицерами милиции и общения с главой дорожных разбойников я знал, кто кому подчиняется и чей козырь выше в здешней игре. У нас был беспроигрышный вариант, мы прикрывались джокером.
— Как бы то ни было, — проговорил я, затягивая еще больше удавку на шее Хрохмина, — твоя смерть, полковник, идет впереди нашей, по крайней мере моей. Я буду прикрыться тобой и стрелять из-за тебя, а менты стрелять будут в меня сквозь тебя. От своих сдохнешь. А хочешь лучше вариант? — спросил я и, не дождавшись ответа, продолжил: — Андрюха сейчас рванет напрямик мимо БТРа. Он хорошо водит машину, а я тем временем расстреляю бензовоз, вот будет фейерверк. Но это все крайний случай, знаешь, почему?
Полковник молчал, но я сильнее сдавил удавку, и он просипел:
— Почему?
— Потому что никто в нас стрелять не будет. В Хребте «первая скрипка» ты. Ты главный магистр в ордене бандитов в погонах. Ты бы мог отдать приказ расстрелять машину с любым заложником. Потом бы смог оправдаться, а твой заместитель капитан Колодин не отдаст такого приказа, и прокурор его не санкционирует, потому что оба знают, после смерти полковника Хрохмина мало того, что будет следствие, так еще и пришлют нового начальника РОВД; это как-никак полковничья должность, и капитану ее не занять. А новая метла по-новому метет.