Бандитский причал

Бузакина Юлия

Страх постепенно отступал. Дыхание стало спокойнее. Нина позволила себе открыть глаза и тут же столкнулась со взглядом серых глаз. Олег смотрел на нее ласково, многообещающе, и она, сдавшись, затихла в его руках. Он откинул волосы с ее плеча и поцеловал изгиб шеи. Тепло побежало по коже, вызывая доселе неведомые чувства. Испуг прошел, ему на смену пришло блаженство.

Он прижал ее к себе и теперь уже поцеловал по-настоящему — жадно, страстно, не давая увернуться, а она — невинная и бесхитростная, беспомощно таяла в его умелых руках.

Она

наполнялась желанием. Ей хотелось, чтобы он целовал ее еще и еще, ласкал, и ни в коем случае не выпускал из своих объятий.

На миг отстранилась. Коснулась его колючей щеки левой рукой и растерянно заглянула в серые глаза.

— Из больницы я заберу тебя к себе, — шепнул ей в губы Дучидзе и сверкнул в полумраке палаты затуманенным вожделением взглядом. — Ты станешь моей, Нина. Только моей. Ты будешь хозяйкой в моем доме.

И снова его губы обрушились на нее горячими поцелуями.

Перед глазами все плыло. Запах его кожи, мужских духов, осторожные прикосновения сильных рук — все это дарило неведомое доселе блаженство.

— Скажи, ты согласна? Согласна стать моей, душа моя? — лаская ее между поцелуями, исступленно спрашивал Олег.

— Да, — окончательно растаяв, шептала в ответ она. — Только… не очень хорошая из меня получится хозяйка с одной левой рукой.

— Все заживет, не волнуйся. Швы снимут, рана затянется. Пройдешь курсы физиотерапии, и через пару месяцев забудешь о дискомфорте.

— Жаль, того мужчину в черном и дуло автомата мне не забыть, — горько вздохнула она.

Он пристально посмотрел на нее. Коснулся пальцами ее щеки и достал из кармана пиджака коробочку.

Не теряя времени, достал красивое колечко с россыпью драгоценных камней и надел ей на палец правой руки.

— Больше этого никогда не будет. Я не позволю. Станешь моей женой, и все забудется. Как только доктор разрешит, я отвезу тебя к морю. У моря ты быстро пойдешь на поправку.

Нина в смятении рассматривала подарок на своей руке. От волнения она дрожала, как осиновый лист. Подарок означает, что они помолвлены. Но… все как-то неправильно. Почему все кажется ей притянутым и неестественным? Как будто Олег, делая ей предложение, выполняет свой долг перед ее отцом. Так поступил бы каждый хороший друг.

— Олег, а почему ты так долго не женился? — сглотнув ком в горле, тихо спросила она.

Он удивленно приподнял бровь. Заулыбался.

— Слишком много ответственности выпало на мою долю. Искать невесту мне просто было некогда. Почему тебя это волнует, душа моя?

— Не знаю. Просто спросила, — мягко ответила Нина. — Слишком неожиданно пришло твое предложение. Мы не встречались, не признавались друг другу в любви.

— У нас еще будет время, чтобы наверстать упущенное.

Он коснулся ее губ поцелуем. На этот раз она подчинилась без страха. Подалась вперед и робко ответила на прикосновение его губ. Он целовал ее еще и еще. Усыпал осторожными поцелуями шею и плечи, вызывая ответную страсть, и она тонула в неведомом доселе вихре чувств.

— А

ты, правда, отвезешь меня к морю? — с надеждой заглянула в серые глаза Олега Нина.

— Обещаю, — ласково поглаживая ее запястье, ответил он. — Как только снимут швы, и доктор разрешит тебе путешествовать, я возьму на две недели отпуск, и мы вместе поедем путешествовать.

— Я буду ждать поездки, — пряча лицо у него на груди, прошептала она. — Я куплю красивые платья, и ты будешь любоваться своей невестой.

Олег тихо рассмеялся.

— Я сам тебе их куплю, сколько пожелаешь, — целуя ее в макушку, пообещал он.

Глава 49. Даша и Михаил

Ницца. Сердце Франции, которое на весь мир известно своими узкими улочками, цветочными горшками на окнах, дующим с величественного залива Бэ-дез-Анж свежим средиземноморским бризом, роскошными дворцами и соборами.

Даша с восторгом рассматривала берег залива со смотровой площадки. Она любила Ниццу. В свое время они гуляли по ее улочкам с Амели. У подруги была квартира с балкона которой открывался вид на залив, и они с Дашей жили там в свое удовольствие.

Сегодня на Лазурном берегу было солнечно. Воздух прогрелся до плюс семнадцати по Цельсию, и было очень комфортно в кедах, джинсах и легкой джинсовой курточке, надетой поверх футболки.

— Мы снимем здесь жилье, — повернулась к Воронову Дарья. — У Антуана и Петры есть строгое правило — прежде чем забрать ребенка, будущие родители должны провести с ним в приюте десять дней. Если по истечению этого времени проблем не возникнет, заберем сына и поживем некоторое время у побережья. Пока в России все не уляжется, я не вижу смысла рисковать жизнью.

— Хорошо, как скажешь. Здесь командуешь ты. Я ни слова не понимаю по-французски, — взглянул на нее из-под очков от солнца Михаил. Ветер трепал его черные волосы, солнце играло своими лучами, и Даше не верилось, что еще сутки назад их едва не сожгли заживо в мрачном доме у бандитского причала. Казалось дурным сном, что ее путь к Михаилу был усеян трупами.

Она прильнула к нему и обвила его крепкую шею руками.

— У агента есть для нас отличная двухуровневая квартира с видом на бухту Ангелов. Мы будем проспаться, заниматься сексом и пить кофе, любуясь Средиземноморским морем, — игриво касаясь губами его губ, улыбнулась она. — Надо пройти всего пару кварталов, и мы будем на месте.

— Ты коварная соблазнительница, знаешь об этом? — поглаживая ее спину горячей ладонью под джинсовой курточкой, усмехнулся Воронов. — И я, конечно, ни слова не понимаю по-французски, но, сколько стоит аренда в этом районе, я слышал.

— О-о, наш медовый месяц подходит к концу, не успев начаться? — хитро улыбнулась Дарья. — Мой муж решил стать скрягой и начал считать семейный бюджет? Или он забыл, что его жена владеет огромными средствами и может позволить себе любую недвижимость в Ницце?