Банды Чикаго
Шрифт:
Похороны Большого Джима Колоссимо, прошедшие 15 мая 1920 года, были первыми из череды шикарных похорон, вошедших в моду у представителей преступного мира Чикаго в 20-х годах XX века, которые сильнее, чем что-либо иное, привлекли внимание общественности к смычке между преступными авторитетами и политиками. Архиепископ Манделейн не позволил ни внести тело великого сутенера в католическую церковь, ни похоронить его на католическом кладбище из-за его развода и повторной женитьбы, и отпевание провел дома у Колоссимо пресвитерианский священник преподобный Паскаль де Карол. В завершение отпевания олдермен Банщик Джон Кафлин встал подле гроба на колени и прочел «Аве Мария» и католическую заупокойную молитву. Похоронную процессию, сопровождавшую катафалк на кладбище Оуквуд, составили пять тысяч человек, в том числе – тысяча членов Демократического клуба Первого округа во главе с Кенной и Банщиком Джоном. Но самым поразительным во всей церемонии был не размер кортежа и не количество цветов, которых хватило, чтобы заполнить несколько повозок, а присутствие у гроба трех судей, помощника окружного прокурора, члена конгресса, представителя штата
25
Когда в мае 1921 года хоронили Тони Д'Андреа, у его гроба шли двадцать один судья и девять выдающихся адвокатов. В числе же несших гроб был особый прокурор штата Иллинойс, инспектор мер и весов Чикаго и два представителя Союза каменщиков.
9
На момент убийства Колоссимо считалось, что его капитал должен составлять около пятисот тысяч долларов наличными и драгоценными камнями – это помимо дома, заведения на Уэбаш-авеню и его доли собственности в различных предприятиях. Но через несколько недель поисков адвокат Большого Джима объявил, что ему удалось найти только на сорок тысяч драгоценных камней, а наличных вовсе не нашлось; если когда-либо впоследствии их кто-либо и обнаружил, то ни газеты, ни общественность об этом не узнали. По непроверенным слухам, когда Колоссимо убили, в его карманах было сто пятьдесят тысяч наличными. Ни Виктория Мореско, ни Дэйл Уинтер не предъявили претензий на имущество Колоссимо, и по большей части оно отошло к отцу Большого Джима. «Дейли ньюс» списывала исчезнувшее состояние Джима на некие регулярные отчисления, которые он делал «Черной руке». Несмотря на всю свою власть, на всем протяжении своей карьеры Колоссимо оставался жертвой шантажистов: даже в сентябре 1919 года он получил два письма с угрозами, где от него требовалось выплатить десять тысяч долларов. Троих бандитов из «Черной руки» Колоссимо убил лично, и Джонни Торрио, будучи его телохранителем, отправил на тот свет еще нескольких. Но в другой половине случаев Колоссимо шел на выполнение их требований.
10
Загадка убийства Большого Джима Колоссимо до сих пор не разгадана, по крайней мере если говорить о строгих доказательствах. Чикагская полиция, однако же, всегда считала, что убийство спланировал Джонни Торрио и нанял для этого известного нью-йоркского убийцу, главу американского отделения Сицилийского союза Фрэнки Уэйла, заплатив ему за работу десять тысяч долларов. Уэйла арестовали в Нью-Йорке, но швейцар Колоссимо, который видел, как убийца зашел в кафе через несколько минут после Большого Джима, был запуган, и отказался признать убийцу при очной ставке.
С точки зрения преступников у Торрио были понятные и веские причины для устранения Колоссимо. За первые шесть лет своего пребывания в Чикаго, начиная с 1908 года, Торрио, похоже, был вполне доволен ролью подчиненного Большого Джима. Однако с закрытием районов красных фонарей его таланты организатора внезапно оказались востребованными, и он стал приобретать все большее влияние в деловой и политической машине Колоссимо. Когда временем и вниманием воротилы все больше стала овладевать Дэйл Уинтер, обязанности по управлению преступным бизнесом стали по большей части переходить к Торрио, а вместе с ними – и многие из политических прав и привилегий босса. На протяжении нескольких лет Торрио был более влиятельной в криминальном мире фигурой, чем Колоссимо, но бразды правления по-прежнему находились в руках Большого Джима, которому и доставалась львиная доля прибыли. Торрио заполучил и столь желанный плацдарм в округе Кук, успешно захватив Бернхэм, что стало возможным только благодаря полной коррумпированности окружных и деревенских чиновников. Бернхэмские кабаки приносили хорошую прибыль и были неплохо прикрыты, и Торрио несколько раз просил Колоссимо дать ему возможность заполонить своими заведениями и другие пригороды, объединив получившееся княжество сетью придорожных гостиниц. Но Большой Джим был полностью поглощен своей новой возлюбленной и не проявлял особого интереса к амбициозным планам Торрио. Он определенно стоял у Торрио на пути и просто должен был умереть.
11
Одно из первых действий Торрио, совершенных им после того, как он занял место Колоссимо, имело для Чикаго самые страшные последствия – он взял под свое покровительство молодого громилу из Нью-Йорка по имени Альфонс Капоне, который бежал из метрополии, решив по ошибке, что убил в драке в одном бруклинском салуне человека. На момент появления Капоне в Чикаго ему было только двадцать три года, но полиция Нью-Йорка уже дважды вызывала его по делу об убийстве, и весь Бруклин знал его как громилу и неплохого стрелка. Работал он и на знаменитую банду Пяти Точек, принадлежавшую к числу самых страшных преступных организаций страны, членами которой были несколько его двоюродных братьев. Поскольку рекомендаций ему было достаточно, Торрио немедленно
За время пребывания Аль Капоне менеджером «Четырех двоек» он стал первым помощником Джонни Торрио и главой убийц, но для посторонних он больше двух лет оставался в тени. В августе 1922 года его известность была столь мала, что, когда он стал участником автомобильной аварии, газеты поместили сообщение об этом на последних страницах, обозвав его при этом «Альфред Капони». В те дни Капоне был типичным громилой, грубым и жестоким, говорил вульгарно и одевался броско; ничто не выдавало в нем будущего лощеного преступного авторитета. В преступном мире его знали под именем Меченый Аль Браун, из-за двух параллельных шрамов на левой щеке. По его словам, раны эти он получил, сражаясь во Франции в составе 77-й дивизии. На самом же деле его полоснули ножом в драке в одном из танцевальных залов Бруклина. В призывных списках его имя числилось, но на службу в армию он так и не был призван.
Глава 10
АВТОРИТЕТЫ
1
Лишь четверо из главарей банд, которые правили Чикаго во время вольготного для преступников и коррупционеров периода, который позже получил название «благородного эксперимента», считались безусловными авторитетами. Это были Джонни Торрио, преемник Колоссимо, Аль Капоне, преемник Торрио, Дайон О'Бэньон и Хими Вейсс, вольные стрелки и претенденты на трон, восставшие против Торрио и Капоне и в конце концов сокрушенные. Самыми крупными авторитетами были конечно же Торрио и Капоне. Хотя Капоне и получил всемирную известность и собрал в своих руках больше денег, чем Торрио когда-либо видел, все же последний был более серьезным преступником. Торрио выстроил машину попирания закона, Капоне же лишь поддерживал ее в рабочем состоянии, местами кое-что подправляя. Торрио более трех лет поддерживал мир среди гангстеров с помощью стратегии и компромиссов, разве что иногда убивая кого-нибудь ради поддержания дисциплины; Капоне же правил с помощью револьвера и дубинки и удерживал свое положение, непрерывно сражаясь за него и во множестве убивая своих противников. Авторитет Торрио был столь высок, что он редко носил с собой револьвер и часто ходил по улицам в одиночку; Капоне же таскал по два револьвера под мышками, носил пуленепробиваемый жилет и ездил в семитонной бронированной машине с пулеметом. И никуда не ходил без телохранителя.
В качестве организатора и управляющего преступным миром Джонни Торрио остается непревзойденным за всю историю преступности в Америке. Он проводил свои преступные мероприятия так, как будто это был легальный бизнес. По утрам он целовал жену и уезжал на автомобиле в свой великолепно обставленный офис, располагавшийся на втором этаже «Четырех двоек». Там он занимался покупкой и продажей женщин, проводил совещания с управляющими своих борделей и игорных домов, писал приказы для торговцев ромом и бутлегеров, организовывал подкуп полиции и городских чиновников и высылал отряды бойцов на разборки с гангстерами из конкурирующих банд, которые грозили нарушить его планы. Но сам он никогда не возглавлял такие походы, потому что сам Торрио не был бойцом – как-то раз он хвастался, что за всю жизнь ни разу не выстрелил из пистолета.
По окончании рабочего дня Торрио возвращался домой, на Мичиган-авеню, и, за исключением тех редких случаев, когда отправлялся в театр или на концерт, проводил вечера дома, в тапках и домашней одежде, играя в карты с женой или слушая музыкальные записи. В отличие от многих других гангстеров Торрио не любил разговаривать о делах; любимой темой его разговоров была музыка, и он часто удивлял музыкантов своими познаниями в области работ великих композиторов и вполне компетентными критическими замечаниями. Хотя его банковский счет и сейфы были полны доходов от развратного бизнеса, сам Торрио вел достаточно аскетический образ жизни. Он не пил, не курил, ни разу никто не слышал от него бранного слова, и женщины, переполнявшие его бордели, были для него не более чем товаром. Его жена, девушка из Кентукки, ничего не знавшая о его бизнесе, называла его «лучшим и дражайшим из мужей» и считала свой брак «одним бесконечным медовым месяцем».
2
Когда несчастный Колоссимо перестал мешать Торрио и представлять собой потенциальную угрозу, гангстер принялся воплощать свой план создания систем борделей и придорожных гостиниц в пригородах. Под руководством Капоне, Майка де Пайка Хайтлера, Гарри Касика и Чарли Карра гангстеры отправились в Стикни, Форест-Вью, Позен, Барр-Оакс, Блю-Айленд, Стиджер, Чикагские Высоты и другие города округа Кук к югу и юго-западу от Чикаго. Во многих из этих мест проживали большие диаспоры иностранцев; люди Торрио вскоре превратили захваченные города в новый Вавилон блуда. Гангстерам удалось сделать это частично путем подкупа городских и окружных чиновников, а частично – путем раздачи взяток владельцам недвижимости. Перед тем как открыть свое заведение, гангстеры тщательно изучали окрестности, и если соседи будущего борделя соглашались не создавать новоявленным бизнесменам проблем, то Торрио, в свою очередь, помогал этим людям в решении их насущных финансовых проблем – выплачивал за них закладные, мог купить новый автомобиль, камин, одежду, мебель; если дому требовалась покраска или ремонт крыши, Торрио присылал рабочих за счет фирмы.