Банкет на перекрёстке
Шрифт:
Они двинулись дальше, стараясь держаться в тени, и пристально вглядываясь в просветы между деревьями. С четверть километра прошли достаточно быстро, но когда впереди замаячили кусты, сбавили и без того невысокий темп и, подняв оружие к плечу, поплыли над травой на полусогнутых ногах. Разглядев в зелёном прогале просеки чёрный силуэт, Ждан медленно повалился в траву и, указав Макару направление, двинулся ползком к ближайшему кусту. Заняв позицию, застыл. Макар, как засыпающий коала, вполз в куст справа от него и, просунув ствол через густые ветки,
На опушке копошилась сборная головорезов из трёх разных группировок. Ждан пробежал взглядом по кустам и краю леса, но было похоже, что вся команда была на виду.
Один бандит возился с рюкзаком, закидывая в него рассыпанное под ногами имущество. Второй опёршись на штурмовой дробовик курил, наблюдая за парой мародёров, которые прижали к земле сталкера в окровавленной штормовке и лениво ковыряли его ножиком. До слуха доносилась брань и приглушённые стоны. Ноги жертвы скребли каблуками землю в тщетной попытке выползти из-под палачей.
Пятый член шайки в чёрном плаще ренегата оглядывался на заросли, среди которых виднелось начало полузаросшей тропки, и вносил в ПДА какие-то метки.
Макар прицелился, положил палец на спусковой крючок и начал выбирать свободный ход.
— Ну чё, дядька, валим мерзавцев?
— Не хотелось бы, — шепнул Ждан, понимая, что бандиты могут стать «отмычками», отвлекая внимание сторожевых постов на пути в Берлогу. — Но придётся…
Выстрел Макара ударил по барабанным перепонкам и один из палачей, опрокинувшись на землю, выгнулся дугой. Второй тут же откатился в сторону но, получив вдогон пулю Ждана, ткнулся простреленной головой в траву.
Оставшиеся на ногах рефлекторно отскочили от убитых и завертели головами. Ждан перенёс прицел вбок, но густые стволы кустарника не дали поймать на мушку мужика с рюкзаком. У Макара была та же проблема, и его поспешный выстрел только дёрнул рукав чёрного плаща.
Бандиты воспользовались заминкой и, подхватив пожитки, странным зигзагом бросились в лес.
Макар дёрнул переводчик огня, выпустил по убегающим две коротких очереди и чертыхнулся. Пули бестолково резали ветки и беспорядочными рикошетами щёлкали по коре.
Ждан тоже сделал несколько выстрелов, но беглецы неслись между деревьями по такой непредсказуемой траектории, что прицельная стрельба становилась нереальной.
Когда бандиты окончательно скрылись в глубине леса, оба, не поднимаясь с земли, перезарядили автоматы и убрали початые магазины в карманы. Выждав ещё несколько минут убедились, что беглецы не вернутся и быстро направились к лежащим на опушке телам.
Изрезанный одиночка не подавал признаков жизни. Макар двинулся к нему, но Ждан придержал его за рукав.
— Поздно, у него уже и кровь не течёт.
Макар зло оглянулся.
— Ну что, двигаем за ними?
Ждан предостерегающе поднял палец. Он наконец понял, почему беглецы не рванули по прямой и показал на торчащий в траве колышек. Второй колышек белел свежим срезом за крайними кустами, где беглецы заложили
— Нет, Макар, к Берлоге мы сегодня не попадём. Самой простой и короткой дороги больше нет. Тут теперь полный «ахтунг минен», как говаривал папаша Зигмунд.
— Эт который, Фрейд? — мрачно спросил Макар.
Ждан медленно покачал головой.
— Это который Фон Шлоссер — главный минёр третьего рейха… а у нас, в наличии, ни карты минных полей, ни миноискателя, ни специальной собачки…
Ждан шагнул к убитому бандиту, поднял его рюкзак и, перевернув вверх дном, вывалил на землю содержимое. Макар присвистнул. В траву выкатились с десяток противопехотных мин и пара коробок со взрывателями.
— Шагов сто по их колышкам ещё прочапаем, а дальше, думаю, они свои вешки поснимают, и тропа станет непроходимой.
— И чё теперь?
— Теперь двигаем отсюда, — Ждан скинул рюкзак и, побросав в него всю найденную пиротехнику, закинул ношу за спину. — Успеем ещё к Пильгую заглянуть. Он из коренных, Зону наизусть знает. Поспрошаем, с какой стороны половчей к Берлоге подступиться.
Макар вертел в руках подобранный рядом «Хеклер и Кох», который раньше видел только в кино, но заметив как Ждан пренебрежительно поморщился, бросил оружие в траву и двинулся за старшим.
— Что, совсем барахло?
— Не совсем, конечно, если ты на Материке и у тебя под боком лавка с родными патронами. А здесь таскать с собой каждую смазливую железку и рук не хватит, и денег на импортные патроны не напасёшься. Лучше для второго ствола какой-нибудь пистолет подыскать и желательно мелкокалиберный, у которого и боеприпас легче и целкость выше. Ну на край под стандартный 9х18, которые тут не намного дороже семечек.
— Это да, — согласился Макар. — А чё тогда эти ребята с модными пушками ходят?
— Да эта шушера с чем только не ходит. Мародёры богаты тем, что с трупов снимают. Бандиты тоже. Этим же добром и с ренегатами барыжат, потому все такие разнопёрые.
— Что за ренегаты?
— Отщепенцы, вывалившиеся из сталкерской среды, но из грамотных, с образованием. В отличие от бандитов, считают себя на особом положении. Тот в плаще явно с минами инженерил и топографию полей фиксировал.
— И много тут этих отщепенцев?
— С бандитами и мародёрами хватает.
— Организованные группировки?
— Скорее бандпрослойки. В бандитах по большей части уголовники разных мастей, которые даже на Материке по понятиям считаются беспредельщиками. А среди мародёров — одичавшая публика, от мелкой шпаны и бомжей, до дезертиров с внешних кордонов.
И если бодающиеся между собой кланы ещё могут как-то договориться, или просто подумать, прежде чем стрелять, то эти «сливки общества» рыщут по Зоне, как бешеные псы. Не признают ни человеческих норм, ни межклановых соглашений, ни здешних неписаных законов. Занимаются исключительно шакальим промыслом, и если с ними столкнулся, то без вариантов — либо ты их, либо они тебя.