Банки и Деньги
Шрифт:
13 мая 2005 года вкладчики "Содбизнесбанка" и банка "Диалог-Оптим" организовали у здания Центробанка на Неглинной улице очередной (четвертый по счету) митинг, приуроченный к годовщине отзыва лицензии у "Содбизнесбанка" и началу летнего кризиса 2004 года. Несмотря на проливной дождь, на митинг собралось порядка 70 человек. Они требовали 100 % возврата своих вкладов и немедленной отставки председателя Центробанка С.М.Игнатьева и его первого заместителя А.А.Козлова. В банковском и экспертном сообществе высказывались предположения о том, что подобные мероприятия организуются вовсе не вкладчиками, а иной силой, которая пытается скомпрометировать руководство Центробанка, решительно взявшегося за очищение
Чистка рядов банковской системы, причем не по обычной для рынка причине — "неудовлетворительное финансовое состояние", а по статье о легализации преступных доходов спровоцировала в российском обществе мощный конфликт интересов. О значительном (хотя никто не знает насколько) проникновении организованной преступности в банковский бизнес в средствах массовой информации написано немало. Большинство экспертов сходятся во мнении, что, дескать, основной источник криминальной угрозы для экономики и общества, это — мелкие банки, созданные в "лихие 90-е годы", когда требования к размеру капитала и квалификации топ-менеджеров (члены правлений и советов директоров) кредитных организаций были довольно либеральными.
Стоит отметить, что масштабы теневого бизнеса даже в относительно благополучных странах огромны (объем теневой экономики в США составляет $700 млрд., в Италии — $310 млрд, а в Великобритании — $190 млрд.). Особенность и уникальность российской "теневой" экономики, образовавшейся после крушения социализма, связана с такими факторами, как уход от налогов, бегство капитала за рубеж, двойная бухгалтерия, челночная и бартерная торговля, скрытая безработица, коррупция. Удельный вес теневой экономики в хозяйственном обороте России международными экспертами оценивается в 25 %. Российские эксперты-криминалисты оценивают ее в 40 %. Эксперты Ассоциации российских банков считают, что этот процент еще выше. Теневая экономика, безусловно, порождает преступность, но она также является источником прибыли, которая тратится на производство и потребление, то есть остается в стране, и потому играет заметную роль в увеличение национального достояния.
Социологами подсчитано, что для организации "теневой" деятельности 14,8 % российских предприятий используют финансово-кредитные институты, 37,1 % — административно-управленческие структуры; 24,1 % — правоохранительные органы; 38,5 % — неформальные группировки. Это дает основание предположить, что в России нет ни одного банка, который бы не был подвержен риску участия в проведении сомнительных операций или в пособничестве коррупции. Вопрос следует формулировать более корректно: какая группа банков, в силу особенностей организации и стратегии бизнеса, размера капитала, структуры и уровня прозрачности собственности и т. д., в наибольшей степени рискует оказаться в сфере влияния теневого бизнеса?
Структурные элементы банковской системы могут быть классифицированы по различным признакам:
— функциональному принципу: эмиссионные и коммерческие;
— по характеру операций: универсальные и специализированные;
— по типу собственности: государственные, акционерные, кооперативные, частные и смешанные;
— по сфере обслуживания: местные (региональные), межрегиональные, федерального значения, международные;
— по масштабам деятельности: консорциумы, крупные, средние и мелкие банки.
Первый зампред Центробанка А.А.Козлов выделял в банковской системе России шесть групп банков "с существенно отличающимися друг от друга стратегиями выстраивания банковского бизнеса":
1) банки сырьевых отраслей;
2) банки
3) банки с иностранным капиталом;
4) банки с государственным капиталом;
5) Сбербанк;
6) остальные банки, не подходящие ни в одну из вышеупомянутых групп.
К банкам шестой группы А.А.Козлов относил, порядка 400 кредитных организаций, у которых показатели кредитного портфеля и срочных пассивов, в сочетании с низким уровнем прозрачности собственности и хаотичным составом клиентской базы, свидетельствовали об ограниченной возможности выполнять экономическую роль финансового посредника.
Структурные элементы банковской системы можно классифицировать и по доминирующей рыночной специализации бизнеса, о чем можно судить только на основании квалифицированных экспертных оценок, опирающихся на данные структуры пассивов и активов в балансе коммерческих банков. Первый, кто провел соответствующую классификацию, с поправкой на нестабильность отчетных данных — заместитель главного редактора журнала "Эксперт" Александр Ивантер. В статье под названием "Кто соберет пазл?", — опубликованной в 2005 году в сентябрьском (N33) номере журнала, он разобрал действующие в России по состоянию на 1 января 2005 года кредитные организации на 8 групп (кластеров) и 5 подгрупп (субластеров):
1. Клиентские банки (подразделяется на три субкластера — расчетные, розничные
и диверсифицированные банки).
2. Кредитные банки (подразделяется на два субкластера банков, специализирующихся на корпоративном кредитовании и розничном кредитовании).
3. Клиринговые банки ("банки для банков").
4. Капитализированные монобанки ("кэптивные").
5. Ресурсозависимые дочерние иностранные банки.
6. Банки для финансирования внешнеэкономической деятельности.
7. Универсальные банки.
8. Малые псевдоуниверсальные банки.
В 1990-е годы, как справедливо замечает Ивантер, "функциональная структура нашего банковского сектора была довольно незамысловатой — ее образовывали до неприличия кэптивные отраслевые (ФПГ-шные) банки, клиринговые банки, ну и универсальные, которые преобладали числом". Тогда считалось, что коммерческий банк должен оказывать любые услуги и заниматься всеми возможными видами и подвидами банковского бизнеса. После кризиса 1998 года осталось не так много банков, которые не только сохранили, но и нарастили свою клиентскую базу. По подсчетам Ивантера, по состоянию на 1 января 2005 года, общее количество банков, доля денежных средств корпоративной клиентуры и физических лиц которых в структуре пассивов (в депозитах, а также на текущих и расчетных счетах) превышает 70 %, составляло 382 банка. Некоторые из этих банков отошли от первоначального универсализма, диверсифицировали свой бизнес или сориентировались на предоставление корпоративных и/или розничных кредитных услуг.
К расчетным банкам ("корпоративные казначейства") Ивантер относит 118 кредитных организаций, отмечая при этом скромные размеры капиталов (порядка $60 млн.) у большинства из них. Что вполне объяснимо, поскольку развивать бизнес, базируясь на крайне малорентабельной расчетной функции, очень сложно.
К розничным банкам Ивантер относит 85 кредитных организаций. Доля активов банков данного субкластера в совокупных активах российских банков составляет 32,3 %. На крупнейший российский банк, Сбербанк, приходится 22 % суммарных активов, но, тем не менее, на остальные 84 банка приходится 10 %, что в пять раз больше, чем в предыдущей группе. То есть не только за счет Сбербанка, но и в целом группа заметно более значима для экономики, чем группа расчетных банков.