Банкир
Шрифт:
– Привет.
– коротко бросил Флин.
– Всё в порядке, Вася?
Неторопливый Вася поправил очки и сказал.
– Можно сказать - почти - А если без "почти"?
– Опять проезжала эта "восьмерка" Опять остановилась напротив парадного подъезда метрах в сорока под углом сорок пять градусов. Как и раньше, из неё никто не вышел. Уехали через час двадцать минут.
– Покажи.
Вася ловко вставил кассету, поиграл пальцами на панели управления и на одном из экранов показалась эта "восьмерка" и действия её были именно такими, как описал Вася.
– Подожди.
–
– У машины другие номера, чем в первых двух случаях.
– Я эту тачку "срисовал". Они номер сменили, но я её узнал Молодец.
– сдержанно похвалил Флин.
– Значит нас "пасут". И "пасут" почти профессионально.
– Получается так, Николай Афанасьевич.
– Хорошо. Я тут посплю у тебя, часа через три разбуди.
Флин растянулся на узкой кушетке, но сразу не заснул - подумал, что наличие мобильника связи с "контролером" (так его окрестил Флин) затаившимся среди служащих банка, дает какой-то шанс вытащить его за ухо на свет божий. Но как его использовать, он ещё не знал.
... К началу работы банка Валентин с помощью секретарши навел порядок у себя в кабинете, расставил в прежнем порядке всю мебель и никаких следов ночных поисков "жучка" не осталось. Кроме дырки в потолке, но она была совсем неприметной.
В коробке, которую сдала тетя Валя перед своим изгнанием оказался черный прибор с двумя кнопками - красной и зеленой. Вокруг него был уложен серебристый тонкий шланг с черной сеткой микрофона на конце. Устройство не слишком изощренное. В нужный момент, когда в кабинете шло серьезное заседание, Валя поднималась на чердак, спускала в дырку микрофон и включала записывающее устройство.
Но вот ведь закавыка - как уборщица узнавала время, момент этого заседания или серьезного разговора? Она здесь работала явно не одна...
Додумать этой мысли до конца Валентин не успел. Вошла Люда и спросила осторожно.
– Просит аудиенции Майя. Харитонова. И с ней целая ватага жутких ребят.
– Ребята пусть подождут, дай им кофе. А Майю зови.
Он уже знал, кого привела за собой Майя и потому приготовился в душе к разговору сумбурному и непрофессиональному, проще сказать, предстояла встреча с артистической богемой, народишком крикливом, фальшивом, а в финансовых отношениях - предельно ненадежным Майя уже внесла своё длинноногое, спортивное тело в кабинет банкира, как всегда, легко и уверено с перманентно презрительной гримасой легко снисхождения ко всем окружающим.
Следом за ней ступал парень в замызганной рыжей кожаной куртке, длинноносый и очень похожий на портеры Гоголя. Под него он и работал прическу великого писателя скопировал и вместо галстука повязывал шею черной косынкой.. На вид ему было лет двадцать пять.
Первой решительно заговорила Майя, поздоровалась и без паузы принялась чеканить слова.
– Валентин Иванович, разрешите вам представить кино и теле режиссера Крамова Владимира Сергеевича.
Они пожали друг другу руки и Крамов словно доложился.
– Крамов. Крамов.
– повторил он четко - Окончил Институт Кинематографии. Режиссер, сценарист, актер. По моему сценарию "Мосфильм" поставил полнометражный фильм, а сам снял дюжину короткометражек и рекламных клипов,
– Прекрасные картины, не ври!
– выкрикнула Майя Но Рагозину подобное самокритичное представление понравилось и он кивнул на кресло.
– Садитесь. А зачем вы привели с собой группу поддержки?
– Для солидности.
– без улыбки ответил Крамов.
– Вы должны хотя бы увидеть всех, кому доверите свои деньги.
Рагозин ответил тем же тоном.
– Никаких денег, господин Крамов, я вам пока даже не обещал. Был только контрольный разговор с вашим контрагентом в лице Майи Харитоновой. Вы принесли проект? Бизнес план?
Парень явно растерялся от такого жесткого тона и Майя бросилась к нему на выручку.
– Валентин Иванович, мы принесли всё! Все счета, сколько ему дает денег студия, проект и сценарий!
– Положите всё на стол.
Крамов вытащил из потертого, старомодного портфеля толстую красную папку с тесемочками и аккуратно, словно хрустальную вазу, положил её под руки Валентина. Парен был ещё молод, но определенная хватка в нём чувствовалась и Валентину он понравился.
– В двух словах, - не менял тональность Валентин.
– Что вы хотите от нас, чего мы можем ждать от вас?
– Ясно, - улыбнулся Крамов так, что его нос ещё больше вытянулся на узком лице.
– От вас мы хотим финансовой помощи. И помощи в организации съемок, как обещала Майя с ваших слов.
– Это я знаю. Банкетный зал мы вам можем выделить на месяц полтора. О финансовой помощи пока помолчим. Дайте раскладку по деньгам за всю работу.
– Телевизионный фильм на пятьдесят пять минут, фильм очень бедно и, откровенно говоря, плохо снятый, можно сделать на сегодняшний день за шестьдесят, восемьдесят тысяч долларов. Это будет фильм снятый только в интерьере, одни разговора и полная дешевка. Принцип мексиканских и Аргентинских "мыльных" сериалов, которые сейчас заполонили наш экран.
– Это вас не устраивает, как художника?
– подхватил Валентин.
– Вот именно. Фильм такого же метража, но уже с проходами, погонями, драками и стрельбой можно сделать за сто двадцать, тридцать тысяч долларов. За сто пятьдесят сто восемьдесят тысяч долларов можно снять просто хорошую телевизионную картину.
– О чем вы и мечтаете?
– С вами приятно иметь дело. Угадали.
– Какой вам выдали кредит?
– Сорок тысяч долларов.
– Так вы на неё не сумеете сделать даже очень плохую картину?
– Вы категорически правы.
– Как на счет дохода?
– Скверно. Доходы покроют расходы за два, три года проката на экранах. То есть в балансе - ноль. Потом,. может быть, какая-то денежка будет капать.. Я говорю с вами при полной откровенности.
– Правильно делаете. Зачем же НАМ такое мероприятие - без профита?
– Вы меня первый раз не поняли. Я...
– Понял.
– приостановил его Валентин.
– Вы художник, сын эфира и апологет высоких эстетических ценностей. На такие меркантильные вещи как деньги, доход - вам наплевать. Главное - увидеть свое детище на экране и чтоб его просмотрели миллионы и чтоб кино - академия Голливуда вручила вам премию Оскар.