Банкротство
Шрифт:
Хамар. Кнутсон через «о».
Тьельде. И Кнудсен через «е».
Xамар. Кнудсен через «е».
Тьельде. Сколько мы насчитали?
Xамар. Пастор, Ринг, Хольм, полицией... нет, полицмейстер вычеркнут, Кнутсон через «о», Кнудсен через «е» — значит, раз, два, три, четыре, пять, шесть.
Тьельде. Потом Финне, ты, я,— это девять. Нам нужно двенадцать.
Хамар. А дамы?
Тьельде.
Хамар. Может быть, нового адвоката? Представительный мужчина. Забыл его имя.
Тьельде. Нет, он тут ни к чему. Слишком много ораторствует, старается набить себе цену. Да, вот кто! Таможенник Прам.
Хамар. Прам? Да ведь он напьется как свинья.
Тьельде. Ничего, он сидит, молчит и никому не мешает. Скорее наоборот. Пиши, таможенный досмотрщик Прам.
Хамар. Таможенный досмотрщик Прам.
Тьельде. Попробуй подбери приличное общество в таком захолустье... Да, вот (щелкает пальцами). Фальбе, агент Фальбе. Чист, как стеклышко, и ни к кому не лезет с рассуждениями.
Хамар. В каком смысле чистый? Опрятно одевается?
Тьельде (бормочет). Да, если хочешь, и в этом смысле тоже. Но я-то имел в виду вообще... Остается двенадцатый? А что, если Мортен Шульц?
Xамар (с негодованием). Мортен Шульц?
(Поднимается с торжественным видом.)
Ну нет. Тут уж я протестую. Знаешь, что он сделал, когда у нас в последний раз были гости? Среди обеда (показывает жестами) вынул изо рта вставную челюсть и стал ее показывать соседям по столу. Он хотел пустить ее по кругу! Если ты намерен созвать приличное общество...
Тьельде. Ты прав, он грубиян, но зато самый богатый человек в округе.
Хамар (снова опустившись на стул). А раз так, он мог бы, черт возьми, заказать себе новый парик. С ним рядом тошно сидеть.
Тьельде. Что верно, то верно, он настоящая свинья, но зато ловкач и очень этим гордится. Видишь ли, дружок, на манеры богатых людей надо смотреть сквозь пальцы.
Хамар. Не понимаю, какой от него может быть прок тебе?
Тьельде. Хм, как сказать. Впрочем, пожалуй, он и в самом деле не совсем подходит.
Хамар. Конечно, нет!
Тьельде (бормоча). Но, с другой стороны, на Линда произведет впечатление, если он увидит здесь Шульца...
Хамар. А разговоры, которые он затевает! Дамам приходится уходить!
Тьельде. Ты прав.
(Бормочет.)
Вообще он мне, пожалуй,
Хамар. Кристофера Хансена?
Тьельде. Нет, черт возьми! Тогда начнутся политические разговоры. Погоди...
(Останавливается.)
Черт возьми, отчего не рискнуть? Хм-хм-хм — да, именно его!
(С ударением на каждом слоге.)
Пивовар Якобсен?
Хамар (пораженный). Пивовар Якобсен?
Тьельде. Хм-хм! Якобсен будет очень кстати. Я его знаю вдоль и поперек. На него можно положиться.
Хамар. Якобсен славный малый, это все знают. Но в приличном обществе...
Тьельде. Хм-хм! Говорю тебе, запиши Якобсена.
Хамар. Якобсен! Готово! (Встает.)
Тьельде. Передай это Скунстаду, пусть обойдет всех приглашенных! И помни, ровно в три! Живее! (Кричит ему вслед.) И возвращайся как можно скорее, ты мне нужен.
(Хамар выходит в дверь у авансцены.)
(Один.)
Да, я и забыл!
(Вынимает из кармана письмо.)
Как теперь быть с балансом, посылать ли его Беренту? В банках я больше ее нуждаюсь. И все же, пока не решено окончательно... К тому же баланс составлен так, что и комар носа не подточит. Полюбуйтесь на него, консул Хольст, вам эго полезно. Представляю, как он обозлится. Вдобавок, если я не пошлю баланс, они вообразят, что я пообещал его представить только потому, что меня приперли к стенке, а теперь приехал Линд, и я на попятную. Пожалуй, выгодней все-таки послать!
(Хамар возвращается.)
Передай посыльному это письмо, пусть отнесет его адвокату Беренту, гостиница Виктория.
Хамар. Ты что, его тоже собираешься пригласить? Тогда нас будет тринадцать за столом.
Тьельде. Это не приглашение. Пойди отнеси скорей, пока он не ушел!
(Хамар снова уходит.)
(Один.)
Ох, если б только дело выгорело! Консул Линд из тех, кого можно обвести вокруг пальца. И я должен, должен этого добиться!
(Смотрит на часы.)
У меня в распоряжении четыре часа, чтобы его обработать. Таких радужных надежд у меня не было с тех пор... пожалуй, с тех самых пор...
(Задумывается, потом говорит спокойно.)
Впрочем, и в кризисе есть, пожалуй, хорошая сторона. Он как девятый вал, который иногда выносит на сушу. Теперь все взбудоражены, спасают, кто что может.
(Со вздохом.)
Если бы мне сейчас удалось вывернуться, никто бы ничего не заподозрил! Ох, этот вечный страх, ни минуты покоя ни днем, ни ночью... Неуверенность во всем, бесконечные уловки... Ходишь по краю пропасти, играешь в прятки, говоришь и двигаешься точно во сне...