Банши

Медведева Анастасия

— Как давно ты понял? — напряжённо спросил Киан.

— Только что, когда показывал Бошенте тело твоей мёртвой жены, — спокойно ответил Шон, — Ведь ты вовсе не Иту собрался воскрешать. Ты захотел пленить и подчинить себе Бога Смерти.

— Что?! — почти прошептала Анора.

— Мы с ней мечтали об этом. Много лет, — процедил Киан, с затаённой злобой глядя на своего младшего брата, — Как только я бы получил власть над Богом Смерти, я бы вернул её к жизни.

— Сын, ты с ума сошёл? — на глазах Аноры появились слёзы, затем она неожиданно развернулась ко мне, Триса, прошу тебя, прости его! Он сам не ведает, что творит! Он убил Бошенту в приступе отчаяния — я видела,

что творилось с ним, когда Иты не стало… он не хотел этого…

— Так вот чего желает твоя душа? — с недоброй улыбкой спросила я, переведя взгляд на Киана, затем посмотрела на сидящих на полу мужчин — таких же глав древних родов, как и Киан — теперь я это понимала, Чего желают ваши души… Что ж, раз вы этого хотите, я просто обязана вам это дать…

Я не могу описать словами, что я чувствовала в тот момент… Я впервые в жизни присутствовала там, где появлялся Бог Смерти… Я знала, что он придёт — потому что я хотела, чтобы он пришёл! Здесь не было душ, готовых уйти к создателю, но и я нынче не была Жницей. Я была проводником той силы, которую эти глупые смертные захотели подчинить. Нет предела людской жадности… Как нет предела людской глупости… Границы миров с треском и странным, несуществующем на нашей земле, звуком, раскрылись, являя обитателям гостиной Моего Хозяина! Я не рискнула обернуться, зная, что за моей спиной в этот мир входит Он, но я видела, как мужчины на полу седеют, не в силах вынести того, что предстало их глазам…

— Тая… — голос Шона вывел меня из странного состояния ступора, когда я ничего не ощущала и лишь смотрела на простых смертных пустым отрешённым взглядом…

В его голосе я услышала просьбу… И я закрыла проход, скрывая древнейшее из всех существ от глаз тех, кто осмелился возжелать его силы… А затем развернулась к Шону.

Он сидел на полу, с болью глядя на тех, что когда то возглавляли древние семьи. Теперь это были напуганные до смерти старцы с седыми головами и полубезумными глазами…

Так вот почему предки Шона когда то решили скрыть свои знания от потомков. Должно быть, в своё время они тоже вознамерились покорить Бога Смерти… Какой глупый порочный круг…

Не знаю почему, но волосы Шона остались чёрными, а взгляд зелёных глаз — спокойным.

— Я закрыл глаза, — сказал младший О`Брайен.

— Правильно сделал, — ответила я.

Даже я не рисковала взглянуть на Бога Смерти, хотя, уверена, со мной бы ничего не случилось… ничего хуже, чем случилось тогда, когда проснулась моя кровь.

Я в последний раз оглядела гостиную, полную седых голов, и молча покинула замок одной из древнейших семей Ирландии. Холодный ветер заставил меня потеплее укутаться в шаль, а десяток незнакомых людей за воротами — улыбнуться и спокойно выдохнуть. Это моя семья. Ни новая, ни старая — единственная. Когда перевезу в Ирландию мать, будет весь набор. Я оправила платье и уверенно направилась к тем, в чьих жилах тоже текла кровь Банши.

— Тая… — голос Шона заставил меня остановиться и обернуться к нему.

— Триса, — поправила я. — Таю в России нашёл Киан он привёз её в Италию, а затем посадил на самолет до Ирландии. Но на родной земле я переродилась. Переродилась в Трису, дав своей крови окончательно взять верх я не знаю, как предыдущая Бошента позволила застать себя врасплох — со мной этого не произойдёт. Меня будет оберегать сама природа — теперь я чувствовала это. Как чувствовала, что Шон не желает мне зла. — Ты мог сказать мне о том, что знал, почему предыдущую Банши согнали с родных земель, заметила я. Ты могла предупредить, что собираешься лишить силы все древние семьи, заметил Шон. Пусть одна и смогла прижиться в чужих

краях много лет назад, но кровь всё равно продолжала просыпаться на родной земле — до тех самых пор, пока потомков почти не осталось я видела — за воротами в основном стояли старики… и от этого на сердце становилось грустно. То же самое произошло с древней кровью — пусть предки и скрыли древние знания, лишив себя и своих потомков силы, всё равно продолжают появляться те, кто хочет эту силу найти. Мы должны сделать так, чтобы сама идея возрождения былого величия канула в Лету, — сказала я, посмотрев на Шона.

— Это невозможно, ты сама знаешь, — ответил он.

— Тогда я буду следить за вашими семьями — следить до конца своей жизни, как потом будут следить мои дети и дети моих детей, не отрывая от него глаз, сказала я.

С-леди. Быть может, в этом и есть твоё предназначение, — спокойно ответил он.

Я вновь развернулась в сторону ворот, намереваясь встретиться со своей роднёй.

— Триса.

Я замерла, а затем повернулась к нему и очень серьёзно сказала:

— Ты сможешь прийти ко мне, когда искупишь долг своей семьи. Когда будет смыта кровь с имени вашего рода. Когда за деяние будет понесено наказание. Тогда ты сможешь прийти ко мне.

Шон некоторое время смотрел на меня, а затем катко печально улыбнулся краешком губ.

— На это могут потребоваться годы.

— Я буду ждать, — сказала я. Может, резче, чем нужно.

Шон вновь замолчал, напряжённо глядя в мои глаза, а потом резко подошёл и обнял моё лицо ладонями:

— Чтоб знала, чего ждать.

И он накрыл мои губы своими губами, целуя нежно словно прощаясь на долгое время…

Вот ведь чёрт, понесло меня со всеми этими эмоциями! Я запустила обе руки в его волосы и углубила поцелуй настолько, что самой стало жарко. Чтоб он знал, что стоит поторопиться — дети сами по себе не появляются.

А потом отстранилась — сама, первая. Отошла на шаг. Развернулась и пошла в сторону ворот. На глазах сами собой появились слёзы, но я быстро вытерла их краешком шали. Я должна быть сильной. Я не должна раскисать, останавливаться, разворачиваться и возвращаться к нему! Он должен исправить то, на что закрыл глаза. Бошента должна быть похоронена со всеми почестями: я понятия не имею, где её закопали, но раз дело не предалось огласке, значит и суда не было… Он должен всё исправить. Он должен стать идеальным для меня — а другой мне не нужен. Не знаю, правдиво ли предание, и суждено ли нам быть вместе?.. Если нужно будет — придёт. В конечном итоге, всё решают сами люди. А до тех пор, пока он не придёт ко мне, я буду просить сил у природы. Я знаю — она даст. Потому что тот, кто просит с чистой душой — всегда получит. А если и этого не хватит — поддержит родня. Вон их сколько, таких милых, добрых, с большими глазами и сильными руками. Помогут и кров дадут. А может, и лопату в руки всучат. Ещё не решила, буду ли пользоваться деньгами семей… Всё же я — меркантильная… А, черт! Ветер говорит — даже не думай… Травка тоже там чтото щебечет. Ладно, дом предыдущей Бошенты, так дом предыдущей Бошенты! Раскаркались тут! Попросила помощи на свою беду…

А Шон… Я на мгновение остановилась и обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на замок семьи О`Брайен. Шон знает, что нужно делать. Он теперь будет главным ему и за всю семью решать. Я же буду выполнять свои обязанности и ждать……если этот засранец умотает к своей Беке по старой памяти, я его седым без всякого Бога Смерти сделаю!..Я ещё сильнее закуталась в шаль и улыбнулась седой старушке, глядевшей на меня во все глаза.

— Худая то какая! Как тростинка!

Ну, начинается…