Шрифт:
Глава 1.
Из окна генерального директора компании “Эшет – инвестиции и недвижимость” открывался роскошный вид на город, благо располагался офис компании на двадцатом этаже одного из самых высоких зданий в Тель Авиве. В солнечные дни, а на отсутствие солнца тель-авивцам жаловаться обычно не приходилось, этот огромный, шумный, хаотичный мегаполис был как на ладони- от вечно стоящего в пробке шассе Аялон и железнодорожного вокзала до вереницы дорогих гостиниц на береговой линии, от возвышавшейся на юге, напоминающей губную помаду башни из темно синего стекла до парка Яркон на севере. Сегодня же город был покрыт молочно-серой пеленой- ядреной смесью знаменитого тель-авивского смога с тяжелым осенним туманом. Метеорологи, став на время героями дня, наперебой вещали о небесных хлябях, которые вот-вот разверзнутся,
Еще не старый, но уже довольно грузный человек встал из-за стола и подошел к огромному, на всю стену окну. Постояв у окна и поглазев на царящее погодное безобразие, он сделал несколько кругов по довольно просторному офису и, наконец, плюхнулся в обитое дорого кожей, роскошное офисное кресло. Не глядя перед собой, нащупал пульт от кондиционера и нажал на кнопку. Хотя жарко в офисе не было, он рывком расстегнул две верхних пуговицы на рубашке и подставил потную шею потоку прохладного воздуха.
Весь вид генерального директора, а это был, разумеется, он, выражал высшую степень напряжения и тяжелых раздумий. При этом, все кто сталкивался с Авнером Эшетом- основателем и бессменным генеральным директором компании- знали его как человека жесткого, уверенного в собственных планах и не тратящего драгоценное время на не представляющие финансового интереса размышления. Таких как Авнер Эшет, экологические активисты называли с некоторой долей уважения акулами недвижимости и отводили им почетное место в реестре вселенского зла. Дабы не утомлять читателя скажем прямо- в отношении Эшета даже склонные к изрядному преувеличению экологи были правы. Во всем, что казалось бизнеса этот человек методично устранял любые преграды, не особо выбирая способы действия. Холодный аналитический ум, ну и, разумеется, обширные связи не раз позволяли ему выйти сухим из воды там, где его коллеги надолго вляпывались в нудные тяжбы или даже уголовные дела.
Внезапно зазвонил коммутатор.
–Да – коротко отозвался директор, услышав голос секретарши.
– Хаай Аавнеруш! С тобой хочет говорить какой-то Яааков Баркан. Он говорит, что он какой-то там мээр- секретарша тянула гласные что казалось генеральному директору невероятно сексуальным.
"Дура! Какой-то там мээр" – мысленно передразнил секретаршу Эшет- “Ничего не соображает… впрочем оно и к лучшему”.
– Давай его сюда! – распорядился он уже вслух и нажал на кнопку громкой связи. Того, что предстоящий разговор услышит секретарша, он не боялся так как прекрасно знал о том, что, закончив разговор Алин вернется к своему любимому занятию-разглядыванию Фэйсбука и игре в бабблз.
–Авнер! Друг мой! Как я рад тебя слышать! – из недр телефона послышался торжественный голос мэра. –В ознаменование подписания нашего контракта я имею честь пригласить вас, как истинного друга нашего города на торжественный прием в честь собственного, так сказать, дня рождения! Это событие откроет новую страницу во взаимоотношениях местной власти и строительной отрасли! – продолжал вещать мэр.
“Это всегда, когда тебя почти двадцать лет неизменно выбирают на одну и ту же должность, ты изъясняешься как идиот?”– подумал Авнер Эшет, а вслух сказал:
– О да разумеется! С нетерпением жду приглашения!
–Ты знаешь, Авнер, вчера было тридцать дней со дня гибели нашего друга Боаза Кляйна- он единственный в городском совете выступал против нашего проекта, как ты помнишь. Мы вчера навещали его семью. Какой ужас, ты представляешь! Поехал заниматься подводным плаваньем на Филиппины и стукнулся головой о скалу…Потерял сознание и… Я лично занимался доставкой тела …Никогда не одобрял всего этого экстремального спорта…В нашем то возрасте
–Я, признаться, тоже… В нашем возрасте самое лучшее – это поставить шезлонг в тенечке в собственном садике, сделать хороший Дайкири со льдом и погрузится в сладкие воспоминания о прошедших годах. Мой девиз- Лучше грелка в постели чем солнце в тропиках! – резюмировал Эшет.
–Но хорошо то, что с уходом Кляйна мы смогли без труда провести наш проект в горсовете. Бедняга Кляйн был хорошим офицером и бизнесменом, но в городских делах, надо признать, ничего не понимал. Может быть, поэтому он меня терпеть не мог…Не понимаю, как такое могло случиться- причитал мэр.
“Очень хорошо, что не понимаешь”– подумал
Распрощавшись с мэром, он клятвенно заверил последнего в вечной дружбе между строительным бизнесом и муниципалитетом. На день рождения придется ехать- и преподнести в подарок виновнику торжества небольшой, но довольно увесистый портфельчик. Без этого портфельчика проект превращения расположенной в черте города небольшой полоски дикого берега в район роскошных вилл не мог перейти в финальную стадию. Уже был утрясен вопрос с природоохранным ведомством, которые на корню пресекли требования каких-то местных активистов придать этой полоске берега статус охраняемого природного объекта (наверное, это были те странные молодые люди, которые собирались во время уикэндов на прибрежных скалах, медитировали и орали песни под гитару). Удалось решить вопрос с некоторыми членами горсовета с Кляйном во главе, желавшими оборудовать на этом месте зону отдыха для горожан. Оставался последний аккорд поистине титанических многомесячных усилий и можно было смело выпускать бульдозеры – а именно, портфельчик с симпатичной суммой наличными, лично врученный мэру. С господином Барканом- мэром небольшого приморского городка – компания Эшета сотрудничала давно, с завидным постоянством выигрывая самые лакомые тендеры. Обычно в качестве финального подарка мэру фигурировала небольшая папочка с документами, подтверждающая что одна, не самая большая и не самая дорогая квартирка в новом проекте переходила в собственность одного из представителей многочисленной родни мэра. На этот раз мэр Баркан стеснительно хихикая и похлопывая Авнера по плечу попросил немного наличными. То ли Яаков Баркан, человек старой закалки хотел насладиться упругим шелестом крупных купюр, не доверяя безликим пластиковым картам и малопонятным банковским бумагам. Но скорее всего, рассуждал Авнер Эшет, дело было в другом. По какой-то причине вдруг все (в основном с подачи прессы) стали относиться без должного понимания к слишком уж теплым взаимоотношениям местной власти и воротил строительного бизнеса. Проверенные годами комбинации рушились на глазах. Вдруг всплывали подробности какого-то поросшего быльем тендера, который, как оказалось выиграла не фирма, предложившая лучшую цену, а фирма, принадлежащая, к примеру, школьному приятелю какого-нибудь местного деятеля. Или вдруг какой-то проныра- журналист вдруг раскопает, что какой-нибудь коттеджик оказывался проданным по цене на порядок ниже рыночной, и нe кому-нибудь, а любимой племяннице городского головы. Не далее, как вчера, Авнер Эшет кипятился на семейном обеде:
–Из –за этих гадов стало невозможно работать!
Понятное дело, он имел в виду сволочную прессу и сующих нос не в свои дела активистов, но никак не коллег по цеху. Несколько среднекалиберных воротил от политики и строительства отправились испробовать на себе прелести израильской пенитенциарной системы, но, как рассуждал Эшет, под раздачу попадают те, кому жадность и глупость мешают просчитать все риски и предвидеть осложнения с правоохранительными органами. Ему же, с его способностью досконально просчитывать ситуации и обширными связями ничего такое не грозило. В это тревожное время, понятное дело, мэр хотел обезопасить себя. Ведь согласитесь, куда легче спрятать под ноготь небольшой чемоданчик с денежкой, чем отвечать на бестактные вопросы следователя по поводу непонятно как приобретенной квартиры.
Эти размышления были прерваны звонком сотого телефона.
–Але! Это Ариэль Коэн? Это курьер. Тут тебе посылка из Америки. Какой у тебя адрес? – послышался нагловатый развязанный голос.
– Ты ошибся номером, приятель! – в тон ему ответил Авнер и отключил разговор. Он стукнул ладонью по столу и сосредоточено посмотрел перед собой. Ни номер телефона, ни голос звонившего не были ему известны, однако этот разговор был зашифрованным сообщением и означал только одно- что-то пошло не по первоначальному плану.
Он взял в руки телефон и набрал номер. Ему ответили мгновенно, словно ждали его звонка.
–А… Авнер…Здравствуй, дорогой мой! Как у тебя дела?
–Что у вас там?! – грубо оборвал собеседника Эшет. – Что вы там напортачили?
– Ну не я, а твои люди… В общем, подкатывай в Сарону. Я бы сам приехал, да не хочу у тебя светиться.
Авнер без энтузиазма покосился на туманную мглу за окном и море машин, стоявших в обычной для этого часа гигантской пробке. До Сароны- старого квартала темплеров превращенного в престижный торгово-развлекательный комплекс было минут пятнадцать езды. Неподалеку находилась контора адвоката Рафи Сабана- телефонного собеседника, а также юриста и доверенного лица Авнера Эшета.