Бархат
Шрифт:
Габриэль торжествующе улыбнулась.
– С этим документом, – продолжила она, – ты можешь ездить по всему городу… останавливаться в гостиницах, путешествовать, где хочешь…
Габриэль сунула руку в карман плаща и вытащила драгоценную бумагу.
– Смотри. Он выписан на имя Жильбера Делора, слуги князя Талейрана, Слуга выполняет поручение своего хозяина и направляется в поместье Перигор. Его должны везде пропускать без задержки.
– Как тебе удалось раздобыть это? – оторопело глядя на бумагу, спросил Натаниэль.
– Я ее украла, – ответила графиня. –
Натаниэль, все еще не веря своим глазам, смотрел на документ. Джейк спасен! Они могут уехать из Парижа и путешествовать по всей стране! Они могут сесть на рейсовое судно в Кале и не ждать, когда рыбацкая шхуна подберет их и возьмет курс на Англию.
14
и вот (фр.)
«Габриэль никогда ничего не делает наполовину», – подумалось Прайду. Ему захотелось смеяться, схватить ее в свои объятия и закружить в танце. Впервые с тех пор, как они прибыли в Париж, он почувствовал, что напряжение покинуло его, и испытал невероятное облегчение.
– Пойдем куда-нибудь поужинаем, – произнес он. – И найдем приличный ночлег.
– Да, я собиралась сделать то же самое, – произнесла Габриэль, загадочно улыбаясь. – В этом городе есть некоего рода заведения, куда мужчина может привести женщину, и никто не станет задавать вопросов.
Графиня де Бокер распахнула плащ, и глаза Натаниэля на лоб полезли от удивления.
На Габриэль было малиновое бархатное платье с дешевыми кружевами. Глубокое декольте едва прикрывало соски. Платье едва доходило до лодыжек, показывая нижнюю юбку, а на ногах, к изумлению лорда Прайда, были натянуты грубые хлопковые чулки. Обута графиня была в черные туфли на низком каблуке, к которым были кое-как приделаны пряжки.
– Иисусе Христе! – прошептал Прайд. – В какую игру ты играешь на этот раз?
– В бандитскую, – заявила она, зазывно улыбаясь лорду. Казалось, она тоже испытывает невероятное облегчение и радость. – Кто станет задавать вопросы слуге и его шлюшке на площади Пигаль?
Натаниэль покачал головой, как будто старался отвести от себя наваждение.
– А Джейк? – спросил он.
– Мальчик будет в безопасности с нами. Он слишком мал, чтобы понять, что это за место. Уж там-то ему будет удобнее, чем в склепе.
– А ты-то откуда знаешь об этих местах? – поинтересовался Прайд.
– Ну что ж, если тебя это интересует, у меня был любовник, – безразличным тоном произнесла Габриэль. – Мы часто встречались там. Пойдем! Поймаем экипаж возле собора Парижской Богоматери.
– Что?!
Натаниэль схватил девушку за руку в тот момент, когда она уже выходила на улицу. Габриэль усмехнулась:
– Да не будь ты занудой!
Ветерок, дующий с Сены, трепал ее рыжие кудри. Черные глаза графини мерцали в темноте. Прайд подумал, что, казалось, прошла вечность с тех пор, как он мог спокойно любоваться этой женщиной.
Тут Джейк дернул отца за палец. Он не понимал, о чем Натаниэль говорит с Габби, но шоколадка у него во рту растаяла, и теперь ему было холодно, он хотел есть и очень устал.
– Папа!
Это короткое слово было единственным, которое могло в этот момент оторвать лорда от его мыслей. Натаниэль нагнулся и поднял ребенка.
– Не знаю, что у тебя на уме, чертова женщина, – сказал он. – Ладно, пошли.
Казалось, Габриэль летит на крыльях, заметил про себя Прайд, стараясь не отстать от нее. Возле собора стояло несколько наемных экипажей. Габриэль вульгарным жестом подозвала одного из возниц и стала разговаривать с ним, перемежая слова такой уличной бранью, что Натаниэль не знал, то ли смеяться, то ли огорчаться.
Девушка забралась в карету, взяла отяжелевшего от усталости мальчика, усадила его на сиденье рядом с собой. Затем его отец тоже забрался в экипаж и закрыл за собой дверцу.
– Когда и где, черт тебя возьми, ты научилась так разговаривать? – спросил Натаниэль, когда карета рванула вперед.
Глаза графини сверкнули в темноте:
– Я всегда мечтала быть актрисой.
Натаниэль откинулся на подушки, закрыл глаза и пробормотал:
– Разбойница… Сущая разбойница…
Габриэль в ответ лишь усмехнулась.
Графиня укачивала Джейка. Мальчик, по обыкновению, засыпая, сунул в рот большой палец. Его убаюкивало равномерное движение кареты, и он чувствовал: папа и Габриэль повеселели, страха и напряжения больше не было. А когда графиня и папа не сердились друг на друга, на душе у Джейка становилось тепло и легко, и он чувствовал себя счастливым. К тому же папа улыбался – той особенной и редкой улыбкой, которая появлялась на его лице, только когда он разговаривал с Габриэль.
На площади Пигаль карета остановилась. Габриэль спрыгнула на землю и развязно сообщила вознице, что заплатит ее спутник, который – тут графиня многозначительно подмигнула кучеру – отстегнет ему на чай сколько угодно.
Натаниэль, не прекословя, заплатил за проезд и дал кучеру приличные чаевые.
На ярко освещенной площади было много людей. На каждом углу стояли предлагавшие себя проститутки. Их потенциальные клиенты, завсегдатаи этих мест, лениво прохаживались взад-вперед, оглядывая шлюх с ног до головы. Прайд взглянул на Джейка. Казалось, мальчик ничего не замечает вокруг; его голова все время опускалась вниз, веки то и дело закрывались от усталости.
– Сюда, – скомандовала Габриэль.
Графиня де Бокер взяла лорда под руку. Ее плащ распахнулся на груди, открывая безобразно вульгарное платье. Только ее красиво уложенные волосы никак не вязались с костюмом шлюхи.