Бархатное убийство (сборник)
Шрифт:
– Какая именно работа? – повторил Александр вопрос Гурова. – Что срочного? Почему же, могу сказать. Но лучше покажу, может, тогда вопросов меньше будет.
С этими словами он неожиданно легко поднялся и проворно двинулся вперед по аллее. Гуров последовал за ним, причем идти ему пришлось быстро. Они дошли до перекрестка с другой аллеей, повернули, поднялись по ступенькам и остановились перед группой пальм.
– Перед вами трахикарпус – типичный обитатель субтропиков, – начал объяснять Вишняков. Тоном лектора или экскурсовода в ботаническом саду. – Ее характерная черта – лохматый ствол,
И садовник вновь быстро двинулся вперед, а Гуров за ним. На этот раз они шли дольше и остановились перед высокими кустами, на которых росли крупные белые цветы. Гуров вспомнил, что видел такие кусты перед домом.
– А здесь у нас магнолия, – все тем же лекторским тоном произнес садовник. – Эта уроженица Северной Америки очень живописна, но тоже требует ухода. Например, на этих кустах давно не проводилась обрезка сухих и неправильно растущих веток. И вчера такая обрезка была сделана. Вот, можно видеть следы срезов. Хотите посмотреть?
– Нет, не хочу, – ответил Гуров. – Я понял: вы вчера были заняты обычной работой. Просто ее накопилось чуть больше, чем вы предполагали, поэтому пришлось задержаться. Я правильно все излагаю?
– Совершенно правильно, – кивнул Вишняков.
– Тогда я перейду к следующему вопросу. Я понял, что вечером вы работали в нескольких местах. Правильно?
– Да, в нескольких. Вот здесь, а еще в той аллее, где мы только что были, и еще в одном, ближе к морю.
– Но все эти места находились достаточно далеко от дома, верно?
– Ну, вот это место, где мы сейчас стоит, от дома не слишком далеко, но его отсюда не видно.
– Поэтому вы смело можете мне сказать, что никого не видели и ничего не слышали. И это будет выглядеть совершенно правдоподобно. Но я вижу, что вы человек чрезвычайно правдивый, более того – болезненно воспринимаете всякое подозрение во лжи. Поэтому я вас спрошу: видели ли вы кого-то из обитателей дома, начиная с семи вечера и до того времени, когда вы ушли из усадьбы?
Как видно, слова Гурова произвели впечатление на садовника. Он пытливо взглянул на него, немного подумал, потом сказал:
– Да, кое-кого я видел и слышал. Ну, прежде всего нашего управляющего, Константина Семеновича.
– Да, конечно, вы должны были его видеть, – согласился Гуров. – Ведь он ходил, проверял вашу работу…
– Работу проверял? – удивился Вишняков. – Это с какой стати он мою работу станет проверять? Никогда такого не бывало! Мою работу и сам Егор Борисович никогда не проверяет. Даже не спрашивает, что я там сделал. Я сам все решаю, иногда, конечно,
– Во сколько это было? – заинтересовался Гуров.
– Да поздно уже, наверное, около десяти.
– Вы не путаете – управляющий беседовал именно с поваром? Может, он говорил с охранником?
– Да, у Леши с Борисом голоса немного похожи, – согласился Вишняков. – Но я людские голоса хорошо различаю. Так же хорошо, как и птичьи. Я птицами всю жизнь интересовался, все их трели знаю. Нет, ошибки быть не может, управляющий беседовал с Лешей, и ни с кем другим.
– И где проходил этот разговор?
– Совсем недалеко отсюда, вон за теми кустами. Они от дома метров пятьдесят отошли, так, чтобы их не видно было, и беседовали.
– И о чем же они разговаривали?
– Сначала о продуктах – какой расход, да не много ли уходит, и что надо купить срочно, а что подождет. А потом, слышу, другой разговор у них зашел. Константин Семенович начал Леше за что-то выговаривать. Очень сердито выговаривал, но почему-то вполголоса. Это на него вообще-то не похоже: Константин Семенович человек шумный. А тут такой разнос – и на полутонах.
– А за что был разнос, вы не слышали?
– Вроде бы за какие-то траты. Может, все те же, по хозяйству? А может, какие другие. Я ведь особо не вслушивался. Просто неподалеку на магнолии ветки обрезал, потом подкормку вносил и, пока не ушел, слышал, как они ругаются. То есть Константин Семенович ругался, а Леша обещал исправиться и все заплатить.
– Заплатить? То есть он был должен деньги?
– Ну, вроде так. Но я мог неправильно понять… Лучше вы у них самих спросите.
– Хорошо, спрошу, – пообещал Гуров. – А кого еще вы видели?
– Понимаете, какая незадача, я вот сейчас начал вспоминать, и получается, что все, кого я вчера видел или слышал, вели себя как-то необычно. Константин Семенович почему-то делал выговор повару вполголоса. А егерь Эльдар зачем-то на ночь глядя гулял по парку.
– Вы видели егеря? Мне еще никто не говорил, что он вчера был здесь. Кстати, мне с ним тоже надо побеседовать. Где его можно найти?
– В том-то и дело, что Эльдара найти не так легко, – объяснил Вишняков. – Он, как и я, живет в поселке. Только мы с ним на разных концах – он на южном, ближе к Адлеру, а я на северном. В усадьбе бывает редко – когда они с Егором Борисовичем к охоте готовятся, или приезжает, чтобы о своих поисках отчитаться. А все остальное время проводит в горах, в лесу.
– И что он там делает, в лесу?
– Так я и говорю: поисками занимается. Где куропатки гнездятся, или ищет тропы, по которым косули на водопой ходят.
– Значит, ваш хозяин страстный охотник?
– Да, это у него главное увлечение, – подтвердил садовник. – Парк тоже, но это так, скорее для престижа или для гостей. Вообще, надо признать, Егор Борисович растениями не слишком интересуется. Другое дело – животные. Вот будете у него в кабинете – убедитесь. Там и чучела стоят, и ружья на стенах.