Барлиона. Бард
Шрифт:
'Светлячки' стремительно завились в спираль и полетели в мою сторону.
Получен урон. Уровень Жизни снизился на 230: 100 000 (Гнев Сильвана). Итого Жизни: 0 из 230
Внимание! Для битвы детальное отображение урона рекомендуется отключить.
Внимание! В связи со смертью, уровень Опыта уменьшается на 30%. Текущее значение Опыта: 522, до уровня осталось 1278.
Окно первоначальной загрузки и знакомое уведомление:
В связи со смертью персонажа доступ в игровой мир закрыт
Из капсулы я вылезла весьма довольная собой. Несмотря на печальное завершение сегодняшней попытки, задание я должна выполнить. Пусть не с первой попытки, не быстро, с подготовкой, но выполню совершенно точно. А, значит, дойду до Завесы и проведу туда клан Тёрна, получу всякие полезности, и играть станет значительно проще. Но это всё потом, а сейчас - спать.
Подъёма утром не вышло: будильник я поставить забыла, в квартире стояла тишина, так что я благополучно проспала почти до полудня, проснувшись лишь от осторожного стука в дверь.
– Кира...
– дверь чуть отъехала в сторону, и в щёлке возник Пашкин шнобель.
– Ты как насчёт позавтракать?
– Ммм?.. пробормотала я, оторвала голову от подушки, глянула на валяющийся на тумбочке коммуникатор, осознала увиденные цифры и промямлила нечто утвердительное. Дверь закрылась, а в комнате начался локальный зомби-апокалипсис с неуклюжим шарканьем, невнятным мычанием и неживым видом главной героини.
Уже в душе, вернувшись в нормальное состояние, я мысленно укорила себя. Хороша помощница, раз калека меня завтраком кормит, а не наоборот.
Совесть удалось успокоить в процессе ежедневной смены картриджей - вынуть опустевшие, закинуть их в стерилизатор, вставить полные до щелчка и убедиться, что регенераторы работают. Каждый раз при этой процедуре Пашка краснел и пыхтел, как старинный паровоз в исторических фильмах. Чтобы как-то отвлечься от очевидно неприятных мыслей, он преувеличенно-бодро принялся отчитываться о своих утренних виртуальных приключениях.
– Меня после возрождения опять на полигон закинуло, - рассказывал он, старательно отводя взгляд от стерилизатора, в который я сгружала коробки картриджей.
– Там нафиг всё перекорёжено, хуже, чем в страшилках про постапокалиптику, и недотыкома этот ботанический шароё... кхм... лазает. Меня узрел - налетел, как анголанин на гуманитарку, чуть усы от возбуждения не повыдёргивал.
– Недотычто?
– уточнила я значение очередной словесной жемчужины в речи Паши. Тот уже привычно пояснил:
– Ну, недотрога. Знаешь, из тех, кто шутки в свой адрес ну никак не воспринимает и сразу в позу испанского кабальеро перед дуэлью становится? Пристебай Ебеновский, короче.
– Я прямо опасаюсь узнать этимологию сего слова. И что этот, как ты выразился, недотыкома хотел?
– Да что... Узнать, какого лешего на полигоне произошло и кто ответственный за порчу казённого имущества на секретном объекте. Я ему на пальцах объяснил - ну совсем этот дуб стоеросовый русской речи не разумеет, - что и как, так он меня за жабры и к местному контрику на ковёр поволок. Там уже пришлось объяснять, что ты у нас никак со славой Мата Хари не смирилась и решила её по всем статьям переплюнуть, а я при тебе чем-то вроде трассера.
– Трассера?
– Не, Кир, ты с нами уже
– Я даже догадываюсь, в чьи, - хохотнула я.
– И что Эбен? Выдал какое-нибудь задание? Медальку какую? Хоть печеньку?
– Ага, ща, дождёсси ты от этого кактуса кондитерских изделий, - пренебрежительно фыркнул Пашка, чуть дёрнувшись, когда я вставила очередной картридж и питательная смесь вновь пошла по трубкам регенератора, наращивая ткани.
– Он аж на четыре уровня расщедрился. И всё бы ничего, только я ж как друидом туда попал на девятом уровне, так теперь им и остался. Всё, хана - поезд уехал, и теперь мы все умрём: тринадцатый уровень класс сменить не может. Жмот из гербария, мля... хуже моего старшины на первом курсе. Зато задач нарезал - от скромности точно не помрёт, - Пашка хихикнул, - ему и ППД их разведай, и штаб укажи, и планы разузнай, и всё это в разжёванном до компоста состоянии в клювик... или в корни, чем там эта деревяшка жрёт?
– короче, на блюдечке подай.
– А в награду, надеюсь, полцарства?
– Да если бы. Какие-то волшебные манатки из местных закромов Родины. Я в детали не вдавался, но дальше просроченных порток губу особо не раскатывай: эти сквалыги за медный грош толпой удавятся. Так что хорошо, если не накажут, а то, что не наградили - уже дело десятое.
– И что делать будем? Так-то я лагерь на карте уже отметила, разве что в планы не вникла. Но вдруг Эбен и компания решат сразу меры принять? А я ещё не досмотрела до конца эту историю.
– Блин, Кира!
– героем греческой трагедии возопил Паша и картинно схватился за голову.
– Учишь тебя, учишь... Будем себе цену набивать, само-собой! Ты сейчас этому хмырю негроидному данные притянешь, а он тебе кинет пару тряпок за труды и радостно присвоит себе все заслуги, после чего все дружно кинутся воевать мятежных баронов. Только чопик им всем в дыхальца: мы сами с усами и кидать себя не дадим. Так что растягиваем удовольствие, повышаем сумму гонорара, и когда достигнем максимума - сдадим товар заказчику. А пока не проявляй неразумную инициативу, бьющую по нашему тощему семейному бюджету.
– Уже семейному?
– удивилась я такому повороту.
– А что, и там межвидовые браки запрещены? Дискриминация, - вздохнул Паша.
– Ладно, тогда бюджет фирмы, что ещё важнее!
– А как конкретно мы цену себе набивать будем?
– на всякий случай уточнила я.
– Приносить вести с полей, мол, в очередной раз померла при попытке проникнуть в цитадель зла?
– Вот тут предоставь дело мне, - проникновенно произнёс Паша, прижав ладонь к груди.
– Старый воин - мудрый воин, а уж когда надо лапши на уши начальствующие навешать - тут меня только наше носатое недоразумение переплюнет. Гарантирую: в их ботаническом рейтинге штирлицев ты уже к концу недели номером один станешь и позолоченное шило получишь.