Барлиона. Бард
Шрифт:
— Думаю, будет честно, если нам — по тридцать, а ему — сорок, — Чип утёр нос лапой. Посох оставил на морде ирха солидную царапину, и теперь мой товарищ больше походил на драчливого кота после гулянки, чем на офицера-лётчика.
— Всё же собой пожертвовал, — пояснил он свою позицию.
— Ага, и надо не забыть вернуть ему выпавшие деньги.
— Вот! — Чип легонько похлопал меня лапой по плечу. — В тебе говорит пролетарская солидарность! Ну что, комиссар, пошли получать свои кровавые деньги, а потом и за Картографию возьмемся. Блин… — он внезапно хлопнул себя лапой по лбу. — Зря мы за это взялись… ну, за топографию.
— Почему? —
— Потому что если здесь играет кто-то из пехтуры, то наш труд не имеет смысла. Ибо пока враг изучает карты — пехота меняет ландшафт вручную, и противник теряется на незнакомой местности! — Чип подмигнул мне. — Ладно, пошли, а то зависла…
— Тебе там характеристику «Шутник» ещё не предложили?
— А есть? — оживился ирх. — Так я завсегда…
— Шагай, конкурент! — прикрикнула я. — Расчирикался…
Глава 6. Картография
Расположившись в тихом закутке Ремесленной ветви, мы с Чипом принялись рисовать свои первые карты. Не имея представления о том, как это следует делать, я просто следовала инструкциям с форума: пыталась вспомнить с максимальными подробностями проделанный сегодня путь. И впрямь, рука будто зажила своей жизнью, выводя на бумаге уверенные чёткие линии, постепенно складывающиеся в фрагмент карты местности, прилегающей к Древу. Много мы пройти не успели, так что моих воспоминаний хватило минут на пять, не больше. А вот Чип всё рисовал и рисовал, вызывая невольные зависть и любопытство.
— Не помнишь, как речка называлась, которую мы вброд переходили? — спросил он у меня, сделав небольшую паузу.
— Она забыла представиться, — проворчала я, внутренне досадуя на себя. Про речку я как-то успела позабыть и теперь украдкой дорисовывала ту на карте. И что-то мне подсказывало, что её чернильное русло пролегло в стороне от настоящего. — Посмотри на карте, что Картограф дал. Там должно быть название.
— Угу… — ирх сунул нос в свиток, досадливо прижал уши и недовольно рыкнул:
— Ни черта, и речка вообще в стороне нарисована. Топограф, штырь ему в забрало — на обычной полувёрстке ошибается. Так и запишем — «Река Невежливая»: она же не представилась, верно? — ирх радостно продолжил царапать пером по пергаменту. — Так, глубина брода… — он посмотрел на меня и задумчиво пошевелил ушами, — … метр тридцать. Чёрт, а если это она обмелела? Сейчас вообще какое время года хоть тут, а?
— Я как-то не интересовалась. Я вообще не уверена, что тут есть смены времён года. Надо форумы почитать.
— Надо, а то налажаем… Укажу, что данные требуют уточнения по сезонному половодью, — ирх черкнул пером. — Вот так… И заболоченная низинка за речкой.
Закончив свой фрагмент карты Чип предоставил его для сверки с моим. Надо ли говорить, что сравнение было не в мою пользу?
— Немного неточно, — дипломатично оценил мои таланты картографа ирх. — Смотри, тут вот… — он указал пером на полянку в лесу, которую я честно запомнила и указала, — возвышенность. Ты когда её вспоминаешь в процессе создания карты, в деталях вспоминай: высоту, мелкие особенности, вроде родника, приметное дерево с символами на нём. Кстати, надо будет выяснить, что за символы такие. А у тебя не понятно — поляна это, или холм, или вообще овраг. И вот тут болотце, а у тебя получилась ещё одна поляна.
Я честно пыталась припомнить все эти немаловажные детали, но для городского человека, пусть даже и частенько выбиравшегося в лес, все эти тонкости были филькиной грамотой. К слову, я того болотца и не заметила. Ну трава повыше и погуще, а так — поляна и поляна. Я ж в него не наступала.
— Так, нужно срочно добивать почтение с сильвари и получить возможность записывать видео. Тогда всё станет легче: воспроизвела кусок видео, зарисовала в подробностях, прокрутила следующий. Ну, или проще — могу просто у тебя карты перерисовывать, — мечтательно протянула я.
— Ты лучше учись запоминать ориентиры, и расстояние правильно вымерять, — беззлобно вернул меня с небес на землю… вернее, древо грешное Чип. — Итак, начинаем уроки топографии, — ирх поправил на носу воображаемые очки и перешел на менторский тон. — Как мы помним из уроков географии в школе…
Интересно, он когда-нибудь бывает хоть немного серьёзным? Вот везде найдёт повод позубоскалить и тут же за него ухватится. Хорошо хоть объясняет понятно даже для такого откровенного дилетанта, как я — опыт всё же. Или скрытый талант педагога. Но, как бы то ни было, за пару часов я смогла уяснить азы искусства топографа, хотя Чип упорно продолжал именовать это «кроками», «халтурой» и «мечтой ролевика». Он заставил меня несколько раз перерисовывать карту, пока не убедился, что я худо-бедно наловчилась относительно точно указывать расстояния и размеры объектов. За время этой экзекуции я прокачала навык Картографа аж до трёх и, прервавшись на то, чтобы слить всю ману на лечение Чипа и прокачку Интеллекта, засела за уточнение полученной от Картографа карты. Внесённых уточнений не хватило даже на 1 % и о выполнении задания в ближайшую неделю можно было не мечтать.
— Так, мне позарез нужна специализация «Создатель свитков». Помимо того, что она увеличит мой Интеллект на 5 %, я ещё и смогу тебе наделать свитков, чтобы ты прямо посреди боя занимался самолечением. Но для этого надо прокачать Картографию до 10. Из вариантов — только облазить город сверху до низу и составить карту. Ты когда спать уходишь?
— Да до упора буду, всё равно на об… — Чип прервался на полуслове и фразу продолжил уже иначе, — сплю мало. А ты уже спать собралась?
— Ещё нет, просто хочу понимать сколько у нас времени. Да и пришить тебя было бы не плохо, — мечтательно протянула я. — Ещё сотня золотых с куста. Но раз спишь мало — меня грохнешь, когда спать пойду.
— Вот подходяще ты себе имечко выбрала, — хмыкнул Чип. — Гуманизьма ажно прёт из тебя. Ладно, о, кровожадный пучок фиялок, пошли, осуществим твою идею — создадим первое в этом буржуинском городке справочное бюро. Эх, чем только не приходится заниматься во имя свободы пролетариата…
Начать составление карты Древа решили прямо с этого самого места — Ремесленной ветви. Надо сказать, что с основательным подходом ирха дело продвигалось крайне медленно: он требовал заносить на карту каждую мелочь, сохранять пропорции каждого здания, не ограничиваясь схематическими пометками. А ещё к каждому зданию он требовал ставить метку с пояснениями.