Барнар - мир на костях 2
Шрифт:
— Не знаю, — безэмоционально произнес поэт. — Я никого не убил здесь. Спроси лучше у Конрада. Он за свою жизнь многих негодяев отправил на тот свет. А ты… — Иорик повернул к ней подбородок. — Молодец.
— И ты тоже! Ты храбрый человек!
— Что? Я? Перестань! — недовольно проворчал тот. — Ты ребенок Бригида, но пока я дрался с одним, ты успела разобраться с несколькими. Я всего лишь пустой фанфарон. Всегда много болтаю и мало делаю. Ни на что не гожусь. Возомнил себе, что стану славным воином. Но я трус… И больше ничего. Я спасовал. Ты же сражалась, словно лев. Маленькая девочка отважнее, чем взрослый мужчина, — он покачал головой. — А мы ведь в обучении шли на равных. Но стоило только им меня окружить, как я перестал контролировать тело. Всё не то, чем
Бригида громко расхохоталась с его слов. Пиита это смутило ещё больше.
— Извини, — она вытерла слезинки от смеха. — Я рассмеялась, потому что ты несёшь слишком нелепые вещи. Иорик, Конрад для того меня и учил, чтобы я побеждала взрослых воинов. А чего ты ожидал? Что я должна была при виде рутьеров опустить руки? Я их одолела, потому что я бегу от своих соплеменников. Бегу от них, но в то же время и к ним. Меня гонит огромный страх. Я не могу позволить себе быть слабой. Для меня это смерть. Ты же решил заняться боевым искусством по другим причинам. А они многое определяют. Когда человек спасается от прошлого, которое может в любой момент его настигнуть, то он действует ярче. Нежели, чем человек, чьими помыслами движут лишь красивые мечты о приключениях. Так что весьма глупо, что ты принялся сравнивать себя со мной. Нужно глядеть на скрытые вещи, а не только на видимые. И в тебе много великолепных качеств. Конрад мне рассказал о твоих поступках. Ты не станешь стоять в стороне, когда происходит несправедливость. И рано или поздно ты сможешь и мечом защищать всё, что ценишь. Только не бросай в самом начале пути обучение… Ты гораздо лучше меня. Я думаю чаще всего только о себе. О своих страхах. О своём будущем. Ты же чаще думаешь обо всех. Ты дружишь с Конрадом явно не только потому, что беспокоишься об опасных дорогах в одиночестве. А потому, что доверяешь ему. Если понадобится, то ты можешь отдать жизнь за него. Ты умеешь дружить. Такие люди, как ты, не преклоняются перед обыденными потребностями, как достаток и кров над головой. Ты ценишь лишь истину. И любишь открывать её через свои произведения. А это стоит больше, чем всё золото, что есть на свете. К сожалению, мало кто понимает такие вещи. Но всё же, даже я — ребёнок, осознаю, что каждый человек имеет место быть. Мы ведь не рождены только для того, чтобы каждый день кому-то доказывать свою значимость. Это было бы слишком жестоко. Кто-то должен показывать людям то, что они упускают, пока заняты делом. Чтобы и их существование было наполнено всем, что только можно взять от жизни. Так что хватит грустить, Иорик. У тебя есть мы, а у нас есть ты. И нам-то точно не стоит ничего доказывать. Друзья любят за то, что в сердце, а не за звон монет в сундуке.
Бэбкок не выдержал и пустил струи слез. Он крепко обнял Бригиду. Веселье снова вернулось к нему благодаря детским, но таким верным словам.
Глава 21
*Остбон*
По тёмной улице, задыхаясь от сл"eз, шла девушка в зелёном шапероне, длинная ткань которого спускалась по бокам её лица, подчёркивая гладкость и красоту того.
Она поссорилась днём со своим женихом и теперь не могла уснуть. Сердце обливалось кровью в разгоряченной груди. Душа тосковала по его объятиям и учтивому вниманию… Но сейчас это всё осталось так далеко позади, за непробиваемой стеной обиды. Сколько злых слов они наговорили друг другу… И ничего уже не вернуть. Девушка не смогла бы его простить. Однако всё ещё любила. Невозможно вычеркнуть пылкие и сладкие воспоминания за миг, ибо таковые неизлечимо прожгли нутро.
Это прелестное создание должно остыть и отстроить себя заново, словно проглоченное пожаром здание.
Беззащитные
Часто случается так, что нам бывает всё равно, и голова совершенно отключается. Как и происходило тогда с ней. Только едкая боль от разрушенных отношений окутывала горожанку, будто вихрь пепла. И она пыталась вырваться из него, убегая от самой себя.
— Лучше бы я никогда не любила! Никогда… — с яркой пульсацией проносилось в её ещё неокрепшем и неопытном разуме.
В переулке серебром сверкнуло лезвие в чьей-то руке, обтянутой чёрной кожаной перчаткой.
Дорманка услышала незначительный шорох и быстро обернулась. Заметив силуэт с кинжалом, та глубоко вдохнула и, подобрав подол шерстяного большого платья, бросилась со всех ног прочь. Но каблуки на меховых женских сапогах сильно заскользили. Девушка рухнула на колючий снег и взвизгнула от испуга. Последнее, что она ощутила, как пальцы незнакомца самоуверенно обхватили её гортань.
И тёплая кровь с паром полилась из шеи, пока тело жертвы сотрясалось в судорогах.
Аливитянки же под предводительством Ханны патрулировали кварталы в столице. Король предоставил им полные полномочия для того, чтобы задерживать любую подозрительную личность. Что во всё другое время выглядело бы весьма странно, если бы не личная заинтересованность правительницы Саркена в этом деле. Розгальд не являлся глупым и очень ценил расположение столь сильных союзников.
В эту ночь случилось множество убийств. Трупы рассыпались по Остбону, как звезды по ночному небу. Оголодавшие и беспринципные грубые бюргеры, увидев свежие тела, распиливали их и варили мясо для того, чтобы съесть его.
Потрошитель вламывался и в дома, но каждый раз, когда на крики прибывали женщины-воины то было уже слишком поздно. Убийца умудрялся ловко ускользать вовремя.
— Какого чёрта происходит? — вырвалось у одной из аливитянок, стоявшей над грудой из тел. — Либо потрошитель действует не один, либо он…
— Всё знает о нас, — закончила за неё Ханна. — Не могу только понять мотива всего. Я не верю в то, что это Конрад. Жертв не грабят, а просто наносят смертельные раны и исчезают…
— Но кому известно точное расположение наших патрулей? Ведь мы меняем точки в оговоренные часы, — вмешалась другая девушка.
— Только Его Величество в курсе, а также командиры королевской армии. В вас же я точно не сомневаюсь, — ответила Ханна. — Так что, возможно, кто-то из людей Розгальда является сообщником потрошителя. Или родственником… Утром нужно опросить всех близких убитых. Необходимо найти между ними хоть какую-то связь. А пока что мы словно слепые кроты. Все-таки всегда должны иметься причины.
Пока они разговаривали, в одной из аляптовых хижин, выстроенных начерно между длинными кирпичными домами, на простецкой кровати, сколоченной из досок, сидел пожилой мужчина.
Он испытывал настоящую истому после того, как насытил желудок вкусным и жирным мясным пирогом, который смог приобрести на монеты, раздаваемые королевой беднякам. Развалившись на постели, старик довольно поглаживал живот. А ведь ещё утром он хотел лезть в петлю от отчаяния. Но благородная жена правителя пообещала позаботиться о всех в той мере, чтобы люди не выживали из ума от голода. Через пару дней Тиссе предоставят список с самыми нищими жителями Остбона, и та велит со своего собственного двора раздать им гусей, уток и кур.
Мужчина почесал свою подстриженную седую бороду и улыбнулся. Как же жизнь может молниеносно даровать тебе все, о чем ты и не мечтал ранее. Но у мира есть и противоположные стороны…
У его порога стоял человек в капюшоне и с трясущимися руками, на которых коркой застыла чужая кровь. Дверь тут же была выбита с ноги. Старик подскочил, раскрыв от неожиданности рот.
— Дахман, помоги! — непроизвольно вырвалось у него.
Потрошитель открыл свое лицо, подняв голову. И пожилой человек схватился за сердце, замотав головой.