Барон из МЧС 2
Шрифт:
— Не мои проблемы. Домывайся и вали!
— Не хочу. Я не самоубийца. И вообще! Раз ты помог мне родиться, значит, я твой несовершеннолетний сынок. Ты несёшь за меня полную ответственность.
— Я в родители не набивался.
— Да мне всё равно, что ты там думаешь. Мне нужен энергетический канал, и точка. Смирись.
— Ах, так? — сквозь зубы прошипел я. — Тогда держи!
Вспомнив, как я прокладывал
— Эй! — воскликнул наумб. — Ты чего творишь?! Мы так не договаривались!
— Что? Перекрыл тебе доступ к халяве?
— Убийца! Я же умру от истощения!
— Да мне всё равно. Смирись. Ты так, кажется, говорил недавно?
— Данила, — не растеряв весь свой апломб, спокойно ответил Чах. — Раз такое дело, то давай снова нормально договариваться. Я же выгоден тебе больше, чем любой вклад в банке. Подумай сам.
Во-первых, я беру энергию не только из тебя, но и через тебя. Причём беру её намного больше, чем ты сам это сделать можешь со своим серпом. Нужно поделиться? Всегда готов!
Во-вторых. Мои способности могут тебя не раз выручить. Особенно ментальные. Да и шпион из меня получится отменный. К тому же я развиваюсь, а значит, и ты будешь усиливаться. У нас намечается интересный симбиоз. Так что не руби сгоряча.
— Нет, — не согласился я. — Лучше пусть я буду простым человеком, чем постоянно жить с тобой, как на пороховой бочке. За одну ночь ты доставил мне больше проблем, чем многие за всю жизнь не доставляют.
— Тут, прости, Данила. Издержки, так сказать, неопытности. Поверь, реально нужно огненные железы подпитывать и развивать. Но кто ж знал, что больше трёх литров вашего бухла мне поглощать нельзя? Да и не разорви я с тобой контакт, то расщепление алкоголя произошло бы за пару минут без всяких последствий.
Ещё и расстояние дало о себе знать…
— А я ведь предупреждал, чтобы не геройствовал. После выходки в баре теперь твоя харя во всех новостях. Так что невидимкой быть не можешь, оказывается. Опасно мне с таким дружбу водить.
— И это те же самые издержки, Данила. Небольшие издержки. Выгоды от меня намного больше. Соглашайся. Ты и я сможем жить долго и счастливо, пока ты не умрёшь.
— Ага. Только этого и ждёшь, сволочь.
— Нет, — погрустнел Чах. — Совсем не жду. Как только не станет тебя, то и мне хана. В отличие от предков, моя жизнь в любом случае окажется намного короче их. Так что получается, что теперь пылинки сдувать с тебя должен.
Это откровение и очень грустный взгляд Чаха вызвали у меня резкий приступ сочувствия к непутёвому наумбу. Мало того, что находится один среди иных существ, так ещё и в полной зависимости. Придётся принимать в команду, а то ведь не прощу себе потом. Но нужно сделать это с умом. На фиг не сдались концерты, как сегодня.
—
— А у меня есть другие варианты?
— Сдохнуть.
— Даю слово Великого наумба, что в нашей стае вожак ты, и что буду верно тебе служить! — взмыв в воздух, весь в пене, торжественно произнёс Чах.
— Ну и молодец. Давай домывайся, а я пойду ругаться к управляющему гостиницы.
— Ругаться?
— В номере из-за тебя воняет. За это и попеняю, переложив всю вину на других. Надо же как-то объяснить потом инструкторам, почему без разрешения покинул номер. Они ж обязательно проверят. Вот и причина теперь есть: свежим воздухом дышал, так как здесь невозможно было находиться. Всё равно накажут за неисполнение приказа, но не так сильно.
— Только пусть попробуют хоть пальцем тронуть моего лучшего друга! — воинственно заявил Чах. — На куски порву!
— Без моего приказа?
— Блин… Без твоего, получается, теперь нет. Скучно ты живёшь, Данила! Скучно. Но номер заменить потребуй. Теперь и я запашок ощущаю. А мы, Великие наумбы, любим простор и свежий воздух!
Переселили меня быстро. Как только недовольный управляющий вошёл в номер, то сразу же сморщил нос и извинился передо мной за причинённые неудобства. Во время разговора с ним я мысленно материл Чаха, который нагло расположился на люстре вниз головой и внимательно наблюдал за происходящим. Если его сейчас посторонний человек увидит, то неприятных вопросов не избежать.
К счастью, уверения моего перепончатокрылого напарника в том, что его никто не заметит, оказались правдивыми. Управляющий и ухом не повёл, хотя Чах строил ему рожицы и показывал свой длинный раздвоенный язык. Одной проблемой меньше: прятать по шкафам его не придётся.
Вскоре заявились остальные наши курсанты. Все слегка сонные и помятые. Видимо, хорошо отгуляли увольнительную. За ними, практически следом появились и Якутова со Становым. Не успев поздороваться, прапор моментально заорал:
— Курсант Горюнов! Тебе было ясно сказано, чтобы не покидал свой номер! И что я узнаю у регистраторов внизу? Поймал такси и упёрся неизвестного куда! Давно по плацу с набитым песком ранцем не ползал?! Я тебе устрою это!
— А чего мне ещё делать оставалось? — огрызнулся я, внутренне радуясь своей предусмотрительности. — В этом клоповнике то ли канализацию прорвало, то ли мышь сдохла. Воняло так, что глаза слезились. Можете у управляющего поинтересоваться. Я ему жаловался. Пришлось немного свежим воздухом подышать, пока не проветрится. В парк поехал. Никого не трогал, никаких приключений не поймал. Жив, здоров и готов к учёбе дальше.