Барраяр
Шрифт:
Они побежали сквозь лес; Ботари посадил Грегора на закорки. Роза попыталась было увязаться за ними, и Корделия отчаянно замахала и зашипела на нее, отпугивая: — Кыш! Прочь, ты, глупая скотина! — Лошадь нерешительно помедлила и побрела обратно к своему охромевшему приятелю.
Они бежали через лес ровно, без паники. Ботари заранее наметил маршрут, где их бы скрывали скалы или деревья и где были бы проточены водой естественные ступени. Вверх, вниз… и только Корделия поняла, что ее легкие вот-вот разорвутся и по ошметкам на камнях их точно выследят, как Ботари скрылся за неровным каменным
— Сюда, миледи!
Ночью Ботари отыскал тонкую, почти горизонтальную расщелину в скале, полуметра высотой и трех — глубиной. Закатившись туда вслед за Ботари, Корделия обнаружила, что выемка защищена сплошным камнем со всех сторон, кроме входа, и подход к ней полускрыт упавшей глыбой. Одеяла и припасы были уже разложены внутри.
— Неудивительно, — выдохнула Корделия — что цетагандийцам в этих горах пришлось несладко. — Сейчас, чтобы их обнаружить, термосенсор пришлось бы нацелить точно на отверстие с высоты двадцати метров над поверхностью. И повсюду вокруг были сотни точно таких же расщелин.
— Что еще лучше, — Ботари извлек из свернутой скатки старинный, еще оптический, бинокль, который откопал в хижине Кли, — нам их видно.
Бинокль представлял собой просто две скользящие трубки со стеклянными линзами, пассивно собирающие, а не усиливающие, свет. Должно быть, изделие еще времен Изоляции. Он давал слишком слабое по современным меркам увеличение, не имел ни инфракрасного, ни ультрафиолетового диапазона, ни даже импульсного дальномера — а, значит, никаких батарей, утечка энергии из которых видна на сканере. Лежа на животе и уткнувшись подбородком в камни, Корделия могла разглядеть вход в пещеру — по другую сторону оврага, на склоне, который венчал острый, как бритва, хребет. — Теперь нам надо сидеть тихо-тихо, — предупредила она, и бледный Грегор сжался в комочек.
Вооружившись сканером, люди в черном наконец-то обнаружили лошадей, хотя эти поиски заняли чуть ли не целую вечность. Потом они нашли вход в пещеру. Крошечные фигурки принялись возбужденно жестикулировать, бегать туда и сюда и в конце концов вызвали флаер, который приземлился у пещеры, с треском ломая кустарник. Внутрь ушло четверо; вышел, в конце концов, один. Через какое-то время приземлился еще один флаер. Потом прилетел фургон-подъемник, из которого высыпал целый взвод. Зев горы поглотил всех. Потом добавился еще один фургон, и из него вынесли и установили прожектора, переносной генератор, комм-связь.
Корделия устроила для Грегора гнездышко из скатки и время от времени давала ему кусочек чего-нибудь съесть или попить из бутылки. Ботари растянулся на спине прямо на камне, свернув и подложив себе под голову самое тонкое одеяло; казалось, ему вполне удобно. Пока он дремал, Корделия осторожно подсчитывала, как расчет число охотников. К полудню вглубь ушло человек сорок, и не один пока не вышел на поверхность.
Двоих вывезли наружу пристегнутыми к гравиносилкам, загрузили в машину скорой помощи, и та улетела прочь. Из-за скученности один флаер неудачно приземлился, опрокинулся, покатился по склону и врезался в дерево. Понадобились новые люди: вытаскивать его, переворачивать и чинить. К сумеркам общая суматоха втянула в себя уже человек шестьдесят. Целая рота сейчас здесь,
Это только начало.
В сумерках Корделия, Ботари и Грегор выскользнули из расщелины, осмотрелись, чисто ли в ущелье, и молча двинулись через лес. К тому моменту, как они дошли до опушки и выбрались на тропу Кли, уже почти стемнело. На перевале Корделия оглянулась. Место возле устья пещеры было отмечено поисковыми прожекторами, свет которых бил вверх через ночной туман. Было слышно завывание прибывающих и улетающих флайеров.
Они перевалили через гребень и заскользили вниз по тому самому склону, который чуть не прикончил Корделию два дня назад, когда она едва поднималась, вися на стремени Розы.
Отшагав по тропе добрых пять километров, Ботари вдруг резко затормозил на каменистом и безлесном участке. — Ш-ш. Слышите, миледи?
Голоса. Мужские голоса, не слишком далеко отсюда, но странно глухие. Корделия вгляделась в темноту — нет, ни одного огонька не двигалось… Вообще никакого шевеления в темноте. Все трое притаились возле тропы, всматриваясь и вслушиваясь изо всех сил.
Ботари, крадучись, двинулся вперед, склонив голову и ориентируясь на звук. Несколько секунд спустя Корделия с Грегором осторожно последовали за ним. Корделия увидела, что Ботари опустился на колени у полосатого скального разлома. Он жестом подозвал ее поближе.
— Тут отдушина, — шепотом сообщил он. — Послушайте.
На этот раз голоса слышались яснее: резкие модуляции, злые гортанные выкрики, подкрепленные ругательствами на двух или трех языках.
— Черт, я точно знаю, что мы свернули налево на третьей развилке.
— Не на третьей, а на четвертой.
— Мы опять пересекли речку.
— Это была не та долбанная речка, собаки!
— Лейтенант, вы идиот!
— Не забывайтесь, капрал!
— Люминофора на час не хватит. Смотри, уже тускнеет.
— Так не тряси его, кретин! Когда он горит ярче, то быстрее сгорает.
— Дай сюда…!
Оскаленные зубы Ботари сверкнули в темноте. Первый раз за несколько месяцев, когда Корделия увидела на его лице улыбку. Он молча откозырял ей. И они на цыпочках удалились в дендарийскую ночь.
Уже на тропе сержант глубоко вздохнул. — Эх, была бы у меня граната швырнуть в эту отдушину…! Их поисковые отряды обстреливали бы друг друга до следующей недели.
Глава 13
Спустя четыре часа пути из темноты возникла хорошо различимая даже в ночи черная с белым лошадь. Кли казался лишь темным силуэтом на ее спине, но его характерный острый профиль и потрепанную шляпу нельзя было спутать ни с чем.
— Ботари! — выпалил Кли. — Живы! Благодарение богу.
Голос Ботари был бесстрастен. — Что с вами стряслось, майор?
— В доме, куда я привез почту, я чуть было не попался в лапы фордариановскому взводу. Они и вправду собрались прочесать эти горы дом за домом. И каждого встречного накачивают фаст-пентой. Должно быть, завозят ее сюда бочками.