Барышня Эльза
Шрифт:
— На диван.
— Будьте же наконец добры закрыть двери.
— Не выходите из себя, двери уже закрыты.
— Эльза! Эльза!
Хоть бы тетя уже замолчала.
— Слышишь ты меня, Эльза!
— Ты ведь видишь, мама, что она в обмороке.
Да, слава Богу, для вас я в обмороке. И я останусь в обмороке.
— Надо отнести ее в номер.
— Что тут случилось? Ради Бога!
Цисси. Как попала Цисси на поляну? Ах, ведь это не поляна.
— Эльза!
— Пожалуйста,
— Будьте добры отойти в сторону.
Руки, руки подо мной. Чего же они хотят? Какая я тяжелая. Руки Поля. Прочь, прочь. Авантюрист около меня, я это чувствую. А Дорсдай ушел. Надо его найти. Он не смеет покончить с собою, прежде чем не послал пятьдесят тысяч. Господа, он мне должен пятьдесят тысяч. Арестуйте его.
— Не знаешь ли ты, от кого была телеграмма, Поль?
— Добрый вечер, господа.
— Эльза, слышишь ли ты меня?
— Да перестаньте же, фрау Цисси.
— Ах, Поль!
— Управляющий говорит, что пройдет, пожалуй, четыре часа до прибытия доктора.
— Вид у нее такой, словно она спит.
Я лежу на диване. Поль держит меня за руки. Щупает пульс. Ах да, он ведь врач.
— Об опасности не может быть речи, мама. Это… припадок.
— Ни одного дня не останусь я в отеле!
— Мама, перестань же.
— Завтра утром мы уезжаем.
— Просто по черной лестнице. Носилки сейчас принесут.
Носилки? Я ведь уже лежала сегодня на носилках. Я ведь уже была мертва. Разве нужно мне еще раз умереть?
— Не будете ли вы добры распорядиться, господин директор, чтобы люди наконец отошли от дверей.
— Да не волнуйся же, мама.
— Это бессовестно с их стороны.
Почему они все говорят вполголоса? Как в комнате умершего. Сейчас принесут носилки. Откройте ворота, господин матадор.
— Пожалуйста, сударыня…
— Не успокоите ли вы немного маму, фрау Цисси?
Она его любовница, но я красивее ее. Что это? Что тут делается? Носилки. Я вижу их закрытыми глазами. Это носилки, на которых они носят пострадавших от несчастных случаев. На них и доктор Зигмонди лежал, когда свалился с Чимоне. А теперь я буду лежать на носилках.
— А!
Нет, я больше не хочу кричать. Они шепчутся. Кто наклоняется над моей головою? Он пахнет хорошо папиросами. Его рука у меня под головой. Руки пол спиной, руки под ногами. Прочь, прочь, не прикасайтесь ко мне. Я ведь голая. Фу, фу, чего вы хотите? Оставьте меня в покое. Ведь это было только ради папы…
— Поосторожнее, пожалуйста, так, не спеша.
— Плед?
— Да, спасибо, фрау Цисси.
Почему он благодарит? Что же она сделала? Что со мною происходит? Ах, как хорошо, как хорошо. Я парю. Я парю вниз. Несут меня, несут меня, несут меня к могиле.
—
— Тсс… тсс…
— Будьте добры, фрау Цисси, пойдите впереди, взгляните, все ли в порядке у Эльзы в комнате.
Что делать Цисси у меня в комнате? Веронал, веронал! Только бы она его не вылила. Мне ведь пришлось бы тогда выброситься в окно.
— Очень вам благодарен, господин директор, не утруждайте себя больше.
— Я позволю себе наведаться позже.
Лестница трещит. У носильщиков тяжелые сапоги. Где мои лакированные туфли? Остались в гостиной. Их украдут. Я хотела их завещать Агате. Фред получит мое самопишущее перо. Несут меня, несут меня. Погребальное шествие. Где Дорсдай, убийца? Ушел. Авантюрист тоже ушел. Он опять отправится в экскурсию. Он возвращается только для того, чтобы увидеть разок мою белую грудь. А теперь опять ушел. Он идет по головокружительному пути между скалою и пропастью… Прощай, прощай… Я парю, парю. Пусть несут меня выше, все выше, на кровлю, на небо. Это было бы так удобно.
— Я ведь это предвидела, Поль.
Что предвидела, тетя?
— Все последние дни я предчувствовала что-то в этом роде. Она вообще ненормальная! Ее необходимо поместить в больницу.
— Но, мама, теперь ведь не время об этом говорить.
Больница?.. Больница?..
— Не думаешь же ты, Поль, что я в одном купе с этой особой поеду в Вену? От такой поездки можно Бог знает чего ждать.
— Ничего решительно не случится, мама! Я тебе ручаюсь, что у тебя не будет никаких неприятностей.
— Как ты можешь ручаться?
Нет, тетя, у тебя не будет неприятностей. Ни у кого не будет неприятностей, ни даже у господина Дорсдая. Где же мы? Мы во втором этаже. Я приоткрою глаза. Цисси стоит в дверях и говорит с Полем.
— Сюда, пожалуйста. Так. Так. Сюда. Поднесите носилки к самой кровати.
Поднимают меня. Несут меня. Как хорошо. Теперь я опять дома. Ах!
— Спасибо. Так, хорошо. Закройте, пожалуйста, дверь… Могу я вас просить помочь мне, Цисси?
— С удовольствием, господин доктор.
— Полегче, пожалуйста. Вот тут возьмите ее, будьте добры. Тут, за ноги. Осторожнее… А теперь… Эльза?.. Ты слышишь меня, Эльза?
Ну конечно же слышу, Поль. Я все слышу. Но что вам до этого? Так ведь хорошо быть в обмороке. Ах, делайте что хотите.
— Поль!
— Ты в самом деле думаешь, что она в бессознательном состоянии, Поль?
Ты? Она говорит ему «ты»? Поймала же я вас! Она говорит ему «ты»!
— Да, сознание отсутствует совершенно. Это бывает обычно после таких припадков.