Башни Анисана
Шрифт:
– Что я должен? – с готовностью спросил Гиб Аянфаль.
Глаза Ае на мгновение погасли. Тело его становилось всё горячее и горячее из-за ускорившейся пыли.
– Ты сейчас спокойно пойдёшь туда, куда собирался. Как будто ничего не случилось. Не допускай общие мыслетоки в сознание и память. Твои свежие воспоминания – источник информации, распространение которой ты должен предотвратить. Никто не должен узнать о том, что тут стряслось, прежде чем я сниму преграду.
– Почему я не могу остаться с тобой, Ае?
– Пока всё должно быть как при абе. Думай, что он просто отправился к соседней твердыне и скоро вернётся. Я уже призвал мастеров волн. Они вот-вот будут здесь. А
Ае склонился, заглядывая ему в глаза. Гиб Аянфаль поспешно кивнул.
– Да, – выговорил он, – Я не допущу распространения. Ае… Аба ведь вернётся?
– Я хочу на это надеяться.
Гиб Аянфаль заметил, что кожа на его лице потускнела и сквозь неё медленно начинают проступать тёмные сосудики пыли.
– Иди, – негромко сказал Ае, – Голос не будет пытаться раскрыть тебя. Но ты сам должен проследить за собой.
Гиб Аянфаль глубоко вздохнул, втягивая в себя воздух, чтобы хоть так немного остудить разогревшееся от быстрого бега пыли нутро.
– Я иду, – решительно сказал он и направился прочь из залы.
Он опасался, что прохождение через волновой барьер Ае окажется болезненным, но пространство плавно вытолкнуло его, и он очутился в коридоре. Напряжённые волны мгновенно стали мягкими. Здесь их заполнял привычный утренний шелест, извещавший о начале труда. Пройдя несколько шагов, Гиб Аянфаль невольно остановился. До этого в нём жило неверие в произошедшее, а сейчас, когда он остался наедине с собой, внутри всё сжалось от ощущения болезненной скорби. Он должен пойти к консулу Сэле один. С ним уже никого не будет. Ни сегодня, ни завтра, никогда. Да что там! Всё их семейство надломилось, лишившись своего главы. А что будет с замком? Тяжёлое чувство потери было настолько пронзительным, что он едва удержался от того, чтобы завопить на всю обитель от душевной боли. Нет, нельзя – так все вокруг тут же узнают, в чём дело. Может быть то, что делает сейчас Ае – единственный шанс помочь абе Альтасу, сохранить тончайшие следы в волнах. Он быстро зашагал к выходу из замка, стараясь не думать о случившемся и внушая себе, что будет трудиться так же, как прежде.
Обитель была пуста – время труда уже началось, и его соседи разошлись по своим делам. Только у самого выхода Гиб Аянфаль столкнулся с тем самым техником срединных волн в зелёных одеждах. Внутренний позыв заставил его остановиться и взглянуть на знакомого. Техник тоже остановился в ожидании, глядя на него. Его лицо непроницаемо спокойно, а вечно погашенный глаз переливается мягким серебристым светом.
– Пожалуйста, ступай к зале мастера и помоги, – негромким шёпотом сказал Гиб Аянфаль и указал в глубину обители.
Техник молча склонил перед ним голову, после чего заспешил к зале, не проронив ни слова. Гиб Аянфаль, ощутив прилив надежды на лучшее, вышел за ворота.
Путь через город показался ему бесконечным, но вот он, плотно закрыв сознание, подошёл к ограде. Ещё раз внушив себе, что сегодняшний день будет совершенно обычным, Гиб Аянфаль вошёл внутрь. Его команда уже была в сборе и даже успела слегка притомиться от ожидания. Гиб Аянфаль поприветствовал их вежливо склонённой головой, вытаскивая из-за пояса карточку с образом башни. Строители сопровождали его пристальными и слегка любопытными взглядами. Растерянное состояние, которое он не мог скрыть до конца, было ими замечено, но они пока не задавали вопросов. Только Багровый Ветер подошёл к нему почти вплотную, взирая сверху-вниз с каким-то настороженным вниманием.
– Что тебе? – неприветливо спросил Гиб Аянфаль.
– Да так, – горделиво повёл плечами Багровый Ветер и отступил, хотя строитель продолжал ощущать на себе его изучающий
Решив не обращать на это внимания, он протянул карту асайям и сказал:
– Вот, взгляните. Это то, с чем мы будем трудиться с этого дня.
Первым карту взял старший Чаэ, и мгновенно считав её, спросил не без восторга:
– Башня?
Гиб Аянфаль молча кивнул, наблюдая за тем, как карта пошла по рукам. К его облегчению, асайи восприняли новость вполне спокойно. А самые молодые были даже восхищены тем, что им доведётся поучаствовать в возведении столь сложного объекта. Последним карту взял Багровый Ветер. Пробежавшись по ней погашенным взором, он протянул её Гиб Аянфалю и сказал:
– Что ж, значит пора призывать новых строителей. Нас слишком мало для такого труда.
Он безусловно был прав. Но Гиб Аянфаль чувствовал, что просто не может сегодня иметь дело с таким большим числом незнакомых асайев. Чтобы собрать хорошую команду нужно приложить немалые усилия в поиске среди волн. А у него всё нутро сжималось от едва сдерживаемого горя. Он зажмурился и покачал головой, после чего решительно ответил:
– Не сегодня. Пока… разрушим старое. А потом уже можно призывать.
Багровый Ветер покосился на купол, после чего категорично возразил:
– Быстрее было бы с новыми…
– Я же сказал – нет! – не выдержав прервал его Гиб Аянфаль, поднимая упрямый взгляд, – можешь хоть раз меня послушать?!
На его плечо опустилась чья-то рука, и Гиб Аянфаль услышал совсем рядом голос старшего Чаэ.
– Гиб Аянфаль прав. Завершим свой труд сами, а уж потом созовём новых асайев. Время ведь позволяет нам это?
Гиб Аянфаль уверенно кивнул, чувствуя благодарность за поддержку.
– Ну, как хотите, – согласился Багровый Ветер, разводя руками.
Строители, окружили недостроенные залы, которым суждено было в ближайшее время провалиться в небытие потоком потерявшей структуру массы. Их внутренние поля соединились в единое существо, ладони, приложенные к замершим стеблям, раскалились, и они приступили к процессу разрушения. Не успевший затвердеть камень легко подчинялся их воле, и вскоре купол начал медленно проседать, погружаясь в пучину открывшегося канала. Гиб Аянфаль как и обычно руководил потоками, связывающими умы воедино, но собственное растревоженное сознание заставляло его делать это чрезмерно быстро. Он чувствовал, что его волновое правление причиняет строителям дискомфорт, хотя прежде его хвалили как раз за «мягкую руку». Кроме того, он очень боялся невольно передать кому-нибудь из них свои тайные волнения, и потому даже не стал противиться вмешательству Багрового Ветра, который, как и всегда, попытался перехватить на себя больший контроль. Гиб Аянфаль впервые был к этому совершенно равнодушен. Чувствуя непривычную тяжесть труда, он хотел скорее покончить с ним, вернуться в обитель и узнать у Ае, к чему привели его попытки сохранить информацию. Об абе Альтасе он боялся и вспомнить, чтобы его вновь не охватили ужас и горечь утраты.
Впрочем, вскоре ему представился шанс взять небольшую передышку. Канал не мог в один миг принять такое большое количество материи, и потому строители были вынуждены сделать перерыв, чтобы выждать, пока поток растворённого вещества достигнет глубин твердыни и жерло канала освободится.
Гиб Аянфаль обрадовался этому. Повышенный самоконтроль утомил его, и он поспешно скрылся за оградой, чтобы остаться наедине с собой и рассеять тревогу, вновь начавшую расти внутри. Он сел возле скрученного стебля и закрыл глаза. Пыль в жилах текла быстрее, чем нужно, против его воли всё ускоряя своё движение, а внутри вновь установилась зажатая тишина, которую он старался поддерживать.