Башни Эквеллора
Шрифт:
— Пфе! У тебя заначка, что ли, была? — спросила она, поднимаясь на ноги, будто ничего и не случилось.
— Серый мир, сила в ванной и кинь в кусты, — с оттенком гордости ответил Торрен, прибирая бутылочку на место. — Отлил себе.
— Ладно что не на себя, — автоматически прокомментировала Мист, рассеянно отряхиваясь. — Мы, как, победили?
— Ты победила, — лаконично ответил Торрен. — Все повторные трупы на твоем счету, я полагаю.
— Некоторых недостаточно убить один раз, — проворчала Мист. — Ну, раз я герой, идем уже к плотине. Далеко еще?
— Там, —
— А то, — уклончиво ответила Мист. — Подземец.
— Торрен быть…подземец тоже?
— Почетный подземец, — педантично поправила Мист. — Но, да.
— Вы одна кровь? — продолжила допытываться Айтхара.
— Разная. Но почти одна. Это сложно, — сморщила нос Мист, оглядывая остовы строений вокруг, словно ожидая внезапной атаки какого-нибудь хищного дома или камня. — А что?
— Человеки другие, говорят легенды. Ниджиххт один был как Торрен, как ты. Другие, — она показала рукой рост примерно на полголовы меньше, чем у Мист. Та только пожала плечами.
— Может, это орки в былые времена были крупнее, — предположила она.
Обглоданные природой руины постепенно расступались вокруг, становясь ниже и меньше, пока не измельчали до остатков фундаментов, и перед путниками открылась поляна, выходящая на высокий, явно искусственно повышенный берег реки, русло которой было запечатано плотиной: бессистемно наваленными грудами огромных валунов и древесных стволов.
— Вот же дым и пепел, — с интересом прокомментировала девушка это зрелище. — Долго делали план строительства? Нет? И как это теперь разбирать? А чего вы на меня-то смотрите?
— Ты Моррайт, — почти укоризненно сказала Айтхара. — Ты знать.
— А если я не знать?
— Ты знать, — упрямо повторила Айтхара. — Ты Моррайт.
— Моррайт-то Моррайт, — Мист дернула носом под новый оглушительный чих Эрраха, и ее осенило. — А и вправду же, “знать”.
— Что, серьезно? — заинтересованно спросил Торрен, пытаясь сообразить, не “знать” ли он тоже.
— Сейчас лопну от серьезности, — подтвердила Мист, шаря по карманам в надежде на вящее постоянство своих привычек. И действительно, мел обнаружился в одном из карманов, который от постоянной работы чехлом был весь белый изнутри. — Нужна веревка, что ли. Мне надо нарисовать глифы на сухой стороне.
Эррах снова чихнул.
— Я могу помочь! — вызвался он. — Я легкий. И высоты не боюсь. Я думаю, что не боюсь.
Мист смерила его критическим взглядом, разломила мелок пополам и протянула своему официальному ученику.
— Если эти орки найдут две веревки. А пока смотри, — она подошла к краю насыпи и на ближайшем крупном валуне нарисовала глиф, который въелся в ее голову намертво после десятка лихорадочных повторений под атакой Тролля. — Повторишь?
— Он не сложный, — подтвердил Эррах, вытирая нос. — Главное, чтобы рука не дрогнула. Строго говоря, это довольно
— Заучка, — грустно сказал Торрен, возвращаясь с веревкой и прекращая поток интереснейших умозаключений эльфа решительными попытками его обвязать для безопасного спуска.
— Не заучка, а тер-Иандэ, — не согласилась Мист, к которой со всем почтением с теми же целями подобралась Айтхара. — Между прочим, если Рах высоты и не боится, то я боюсь.
— Да помню я, — отмахнулся Торрен. — Потерпишь. Кроме того, тебя я буду держать. Кому верить, как не мне?
— Вот это, как раз, вопрос века, — деланно погрустнела Мист, но позволила себя обвязать, и даже не стала устраивать цирка, когда Торрен, поставив ее спиной к краю плотины, взялся за веревку и кивнул, мол, давай.
Мист вцепилась в веревку тоже, обеими руками, словно это могло ей помочь в чем-то, и сделала шаг назад, переступая за край.
Веревка медленно заскользила вниз, следуя за натяжением, и Мист с безумно стучащим в ушах сердцем опустилась за край, перебирая ногами по стене.
— Стой, — крикнула она, и трос покорно замер. Покачиваясь, она стала рисовать мелом на ближайшем крупном каменном блоке знакомые символы. Легкий ветер трепал ее волосы и одежду, и подвешенное состояние вызывало самые сюрреалистичные ассоциации. Против всякого разумения она вспоминала не то, как торопливо рисовала глифы перед наступающим на Университет троллем, а свой безумный полет над Доменом Пепла и землями Эквеллора в первый момент после прикосновения к Багровой Книге. Что она видела тогда, улетая на драконьих крыльях сквозь потоки ветра?
Тот перевал со сторожевой белой башней, где он был? Эррах, вроде, обещал рассказать путь, которым уходили эльфы прочь с Проклятых для них земель, туда, где у них была надежда выжить, в древнюю крепость Эль-Саэдирн. Знают ли эльфы правду о том, что случилось во времена Святого Амайрила? А если не знают, кому, кроме них, знать? Только эльфы жили достаточно долго, чтобы быть очевидцами тех времен, только там мог найтись свидетель подвижничества и смерти Проклятого, и кто-то, кто мог бы рассказать о судьбе Мейли-из-Сполохов — раз сам ар-Маэрэ молчал о себе. Хотя в определенной мере Мист могла понять, почему маг не торопится рассказывать о своей судьбе: судя по его виду, он пережил что-то совершенно ужасное, может быть, даже от рук тех, кто боролся с магией и мстил за своего Святого.
Мист вздохнула, спускаясь ниже и рисуя следующий глиф. Недалеко от нее грязной ободранной птицей покачивался на веревках Эррах, тоже рисующий знаки “концентрации”. Вот — тоже свидетель тех времен, вполне живой и в памяти, в уме, но что он может, толком, рассказать? Про гонения, про исход? Но это Мист и так успела узнать, более или менее, за исключением пути в Эль-Саэдирн. Однако, Эррах много знал других важных вещей, записывать которые никому раньше и в голову не приходило даже среди людей, потому что было самоочевидным.