Башни Заката

Модезитт Лиланд

— У меня всего лишь отняли половину сознания, подвергали всяческим мукам, и все, что мне оставалось, — это надеяться на тебя.

Худощавый наемник осмеливается напомнить о себе легким покашливанием. Он приподнимает сумку с подорожными и прочими документами.

Креслин оглядывается в сторону полускрытых за пеленой дождя холмов: признаков преследования пока нет.

— Ты доставил нас на место, так что предъяви документы на борту и считай, что твоя работа сделана, — говорит он стражу.

— Госпожа… — возражает тот. — Нашему попечению поручена

она.

Креслин поворачивается к Мегере:

— Отпусти их, они ведь твои стражи.

— Да кто я такая, чтобы распоряжаться в присутствии великого Мага-Буреносца?

— Ты суб-тиран, — напоминает ей Креслин. Воцаряется молчание. Наконец наемник вновь осторожно подступает к делу:

— Госпожа!

— Ступай, предъяви бумаги, — распоряжается Мегера с досадливым вздохом.

Креслин задумывается: что же он на сей раз сделал не так?

— Все! — ворчит она в ответ на его мысли.

— Ладно, пойдем, поговорим с капитаном.

— Минуточку, пусть сначала тот малый сделает свое дело, — Мегера спешивается, привязывает лошадь к ограде пристани и смотрит на Креслина. Юноша так и сидит на своем гнедом, на котором за последние восемь дней проскакал добрых три сотни кай. Мегера достает гребень и начинает приводить в порядок изрядно растрепанные ветром волосы.

— С лошадьми как? — спрашивает Креслин, соскочив с гнедого и скользнув взглядом по пристани, где в это время наемник поднимался по сходням на борт шлюпа.

— С нами поплывут. Им, конечно, радости мало, но кузен оборудовал на корабле пару стойл. С каждым плаванием отправляется пара. Он, видишь ли, надеется со временем сформировать на Монтгрене кавалерийский отряд, — она добавляет со смешком: — Это не так-то просто, когда в твоем распоряжении всего две скорлупки.

— Так почему же он все-таки согласился провозгласить нас регентами?

— А почему бы и нет? Или мы сгинем, и все останется как было, или окажемся достаточно сильны и удержим Остров. С одной стороны, он нуждается в поддержке Сарроннина, а с другой, — губы ее кривятся в усмешке, — знает, что мы с нашими способностями можем доставить чародеям нешуточные неприятности. Рискует он в худшем случае одним судном. Но судно он еще не потерял, и пока дела у него идут неплохо. Сколько ты уже перебил стражей и магов? — сделав короткую паузу, она добавляет: — Для Черного мага ты поразительно изобретателен в изыскании способов обходить грани хаоса.

— Грани хаоса?

— Если хочешь оставаться Черным, ты не можешь использовать пламя и вообще любые силы, расщепляющие и раскалывающие предметы, ибо в их основе лежит хаос.

— А разве великие маги не могут использовать любые силы?

— Это возможно только для Серого мага. Серое совмещает в себе свойства Белого и Черного. Но, как говорят, Серых магов было всего двое за все времена. В одной из книг, что я стянула у дорогой сестрицы, говорилось, что управляться с обеими стихиями несравненно сложнее, чем с гармонией или хаосом в отдельности, ибо сочетание условий, которые необходимо постоянно иметь

в виду, непрерывно изменяется. Ладно, — она смотрит в сторону пирса, — нам нужно отвести туда лошадей.

Креслин следует за ней, поглядывая на стоящего на палубе наемника и разговаривающего с ним человека, одетого в зеленое с золотом. Судя по всему, капитан особой радости не выказывает. Спидларец вручает ему документы, указывает на Креслина с Мегерой и, пятясь и кланяясь, удаляется.

Пирс короткий. Путники подходят к сходням как раз в тот момент, когда наемник спускается на пристань.

— Господин, госпожа, ваше поручение выполнено, — он снова кланяется.

Ответив на поклон легким полупоклоном, Креслин вручает наемнику золотой.

— Рад бы дать больше, но…

— Благодаря тебе, господин, мы остались живы, — говорит тот, с ухмылкой принимая монету. — Моя жизнь стоит побольше золотого, однако монета тоже не помешает — спасибо, что ты подумал и об этом. Доброго пути, — он направляется к своей лошади, которую держит один из его солдат.

— Синдер! — доносится крик капитана. По трапу стремительно взлетает юнга. — Синдер! Приведи лошадей!

— Слушаюсь, капитан.

Капитан переводит взгляд на пристань, на стоящую там молодую пару, и Креслин улыбается, ощутив тревогу и неуверенность этого человека.

— Идем.

Мегера пожимает плечами, но молча следует за ним на борт по узкому, без перил, трапу.

— Фрейгр, капитан «Грифона» на службе у герцога, — представляется гладко выбритый мужчина в зеленом с золотом, всматриваясь в пассажиров колючими серыми глазами.

— Мое имя Креслин, а это Мегера, суб-тиран Сарроннина.

— А что, у юного господина нет титула? — любопытствует капитан с намеком на улыбку.

— Юный господин — консорт Западного Оплота, — говорит Мегера, — но он не считает это титулом.

— Согласно этим документам, — капитан поднимает переданную ему папку с бумагами, — вы провозглашены регентами герцога на острове Отшельничий, и мне предписано доставить вас туда… — его взгляд перебегает на коня, которого как раз заводят на палубу. — У вас есть какая-нибудь кладь?

— Только та, что навьючена на лошадях.

— Для регентов вы путешествуете более чем скромно.

Креслин пожимает плечами:

— Мои пожитки по большей части остались в Западном Оплоте, а то немногое, что мне удалось унести оттуда, попало в руки Белых магов.

Мегера ограничивается широкой улыбкой.

— Разумеется, каюта герцога к вашим услугам, — вкрадчиво продолжает Фрейгр, приглаживая коротко остриженные, начинающие редеть желтоватые волосы. — Но наш стол довольно прост.

— Я к разносолам не приучен, — усмехается Креслин.

— Наверное, в Западном Оплоте питаются по-походному. Но как насчет твоей женщины?

Глаза Мегеры вспыхивают, губы вытягиваются в тонкую ниточку.

— Для меня еда тоже не проблема, — цедит она. — Но… не смей назвать меня «его женщиной», потому что он — из Западного Оплота, а я — из Сарроннина.