Башня Драконьей Кости
Шрифт:
Но все же замок смог меня удивить. Не фасадом, а интерьером - я еще никогда не был внутри замка, а потому даже не представлял, насколько он может быть фундаментален. Это был целый город в миниатюре. Тут были свои дороги, площади, дома, и все это стенами, шириной с десяток метров. Тут жили люди, даже выпасали скот - это меня особо удивило. Я даже представить себе не мог, что внутри замка, фортификационного сооружения, может быть полянка, на которой мирно пасутся несколько коров.
Но нас отвели в центральную, самую высокую и укрепленную башню, где представили хозяину этого замка. Шираю Кесарру. Точнее не ему самому, он сейчас то ли занят был, то ли в отъезде,
Как мы условились еще раньше, мы никому не говорили, что я шмон, а она моя даву. Если бы припекло, то, конечно же, признались бы, а пока никто не подозревает, лучше не говорить. В конце концов, никто и никогда не обязывал шмонов на каждом перекрестке кричать, что они пришли с той стороны, и если я не хочу об этом говорить - это мое право. Тот же Ахим, ведь никто, кроме Лимы и меня, не знает, что он тоже шмон. И ничего, нормально устроился человек, свою магическую школу открыл. Да и вообще, знание - сила, и не только сила, а и деньги. Кто много знает, тот всегда это сможет использовать в свою пользу, так что лучше их не разбазаривать.
Ширай Кесарр смог нас принять только поздним вечером, я бы даже сказал ночью. Он оказался очень большим человеком. Не таким, конечно, как Исса, тот своей головой все потолки задевал, но больше того же Хомарпа. Кесарр был даже не столько высокий, сколько массивный - при росте два метра, он весил явно за двести, причем в нем не было ни грамма жира. Только накаченные мышцы да натянутые жилы, он даже без доспехов, в одном домашнем халате, внушительно смотрелся. А на коне, наверно, и вовсе гора горой. А еще у него росли два огромных клыка, как у саблезубого тигра, и на каждой руке было всего по два пальца, больше на клешню рака, чем пальцы человека, похожих. Обычный ашба, обычный человек.
– Аникино, ширай!
– вежливо поздоровались мы с Авьен.
– И вам здравствовать желаю, - ответил Кесарр.
Он нас принял в своих личных покоях - огромной комнате, заставленной различным оружием да охотничьими трофеями, среди которых такие монстры встречались, что мне и не присниться такое. А еще в комнате горел камин, придавая обстановке спокойствие и уют. Мы были только втроем, я, Авьен, и Кесарр, ширай сам решил проверить, стоим ли мы того, чтоб принять нас на службу.
– Значит, вы шаины?
– Да, Ваше Благородие, - в полном соответствии с этикетом отвечал я, этому меня Авьен смогла хорош научить, - мы услышали, что этот замок нуждается в услугах…
– Довольно. Это я знаю и так, а теперь покажите, что вы умеете.
– Да, Ваше Благородие.
Я так и знал, что придется опять фокусы показывать, и приготовился заранее. Как нас учил Мало Поел, "ритуал вступает в силу лишь в тот миг, как он завершен, причем для большинства ритуалов не имеет значения, сколько времени пройдет между их началом и концом". Потому я еще в комнате совершил почти все нужные действия, а сейчас лишь делал последние штрихи, и смотрелось это очень красиво. Как будто бы я - сильный шаин, который одним движением руки сотворить в воздухе фантом или заставить меч из другого конца комнаты прилететь прямо в руки. Но последнее я сделал зря. Я немного не рассчитал, и рукоятка меча меня очень больно по руке ударила, но я не подал виду, что мне больно, и ширай ничего не
– Достаточно!
– оборвал он, хоть моя программа и так подходила к концу, - Мне уже передали, что ты, Моше, если не ошибаюсь, достаточно умелый шаин. Теперь я хочу увидеть, что умеет твоя спутница, Авьен, правильно мне передали?
Мы невольно замолчали. К такому повороту событий никто не готовился.
– Что-то не так?
– спросил ширай.
– Или она не шаин? Вы должны были знать - нашему замку нужны два шаина, ты, считай, уже зачислен на службу, но если твоя спутница ничего не умеет - мне придется ей отказать.
– Она тоже шаин, Ваше Благородие, - ответил я, сознательно затягивая у себя на шее веревку, так как все знали, что шираям лгать нельзя, - Я готов поручиться, что Авьен получила это звание вместе со мной, мы вместе учились в магической школе, и…
– Тогда пусть покажет, что она умеет, - вынес свой окончательный вердикт Кесарр.
Вы посмотрели на Авьен, а она, как всегда под чужими внимательными взглядами, зарделась, покраснела. А потом вскинула руку, и по комнате настоящий ураган пронесся. Все доспехи повалил, чучела с стен сбросил, камин потушил. Только ширая не тронул, тот слишком тяжелый был, да меня с Авьен стороной обошел. Моя даву не выдержала, потеряла сознание, я ее едва успел подхватить.
– Она очень сильная, но страшно стеснительная, Ваше Благородие, - соврал я, - В ней очень поздно дар открылся, так до сих пор привыкнуть не может, что она шаин. Но сами видите - когда надо, она хорошо умеет колдовать. Авьен жутко застенчивая, она всегда робеет, когда ее просят на публику поработать.
– Извини, что я обидел твою девушку своими сомнениями, Моше, - ответил ширай, - теперь я вижу, что она очень сильная шаин. Я принимаю вас к себе на службу, отныне вы - штатные шаины замка Кэй-Вэй и мои личные адъютанты. Стража! Помогите молодому человеку донести девушку до их покоев, а потом приберите тут все, наведите порядок. И зажгите кто-нибудь камин, тут без него неуютно.
Камин зажег я, пирокинез - одно из моих любимых заклинаний, потому что оно у меня лучше всего получалось.
Так мы оказались на службе в замке Кэй-Вэй, одном из тысячи замков Латакии.
Когда Авьен очнулась, у нее случилась самая настоящая истерика. Она долго плакала, прижавшись к моей груди, а я ее утешал. Я объяснял, что ничего страшного не случилось, что Ахим всегда говорил, что магия есть у каждого человека. Я говорил, что аршаин Растерзал умный человек, и он бы просто так никогда не дал ей звание шаина. Просто раньше она не верила в свои силы, а теперь поверила, и все сразу у нее получилось. Я гладил ее иссиня-черные волосы, и говорил разные глупости, а она постепенно успокаивалась, и так у меня на руках и заснула. Сладким и безмятежным слом младенца. А когда утром проснулась, а я всю ночь не спал, не рискуя ее разбудить, то была бодрая и веселая. И очень довольная, что теперь она настоящая шаин, и умеет колдовать.
То была одна из переломных ночей в этом мире. Во-первых, даву Авьен стала шаином, а во-вторых я понял, что я ее люблю. И что никогда в жизни ее не брошу. Никогда-никогда.
А потом началась сама наша служба".
Ширай Хомарп был в гневе. Последние события полностью выбили его из привычной колеи, все происходило совершенно не так, как должно было. Началось все с загадочной истории шмона, который прошел ширай эрэц, но это все были только цветочки. Ягодки пошли потом. Теперь Хомарп только изредка вспоминал о Моше и Авьен, другие мысли занимали его голову.