Башня духов
Шрифт:
Перевернувшись на другой бок и обозрев темноту — огонёк освещал только одну стену, продолжила нить логических рассуждений.
Значит, мои крики привлекли внимание магов. Перекрытия толстые, но рядом дверь. Её я закрыла неплотно, поэтому звук лучше распространялся по башне. Если так, то инферн исчез, а я обязана жизнью кому-то из местных боевых магов.
Казалось, всё логично, но я же теоретик и нашла слабое звено в собственных рассуждениях. Ни Джено, ни Миклос, ни Тибор не положили бы меня на пол в захламлённом закутке. Значит, надлежало искать
Отлежавшись и немного придя в себя, села и первым делом ощупала грудь.
Кровь настоящая, кожа холодная, будто замороженная. А остальное тело обычной температуры. Вероятно, неизвестный спаситель применил особый подвид лечебной магии — 'ледяные чары'. Они обезболивали, помогали замедлить разрушительные процессы внутри организма, например, остановить сильное кровотечение, проникновение яда в органы, чтобы сберечь пациенту жизнь и в дальнейшем быстрее вылечить.
Целители побаивались 'ледяных чар'. Они требовали высокого уровня мастерства: чуть переборщишь, и остановится сердце, откажут внутренние органы. Подобные чары практиковали в крайних случаях и считали сумрачными, то есть на грани магии живых и мёртвых.
— Очнулась?
Я вздрогнула и обернулась на голос. Он звучал странно, будто из бутылки или подземелья.
В нескольких шагах от меня стояла живая мумия мужчины в странном одеянии, напоминавшем парадные университетские мантии. Только эту кто-то изрядно потрепал и забывал постирать. Некогда чёрная, она полиняла и местами покрылась пятнами.
Широкие рукава скрывали обтянутые пожелтевшей, иссохшей кожей руки. Они заканчивались унизанными перстнями, несомненно, артефактами, пальцами. Там кожа слезла, обнажив кости. Просто кости, без сухожилий и мышечной ткани. Если честно, смотрелось страшно.
Лицо незнакомца ещё сохранило кожу, но глазницы впали, а нос заострился. С лысого темени свешивалась тоненькая косичка волос непонятного цвета, в нескольких местах перехваченная шнуром.
Над ладонью мужчины трепетал огонёк, но не простой, а в форме мотылька. Его крылья подрагивали, а крохотное тельце излучало мягкий, подобный солнечному свет.
Сомнений не было, передо мной стоял лич. Тот самый таинственный и загадочный вид нежити, который все видели на картинках, но никогда не встречали в жизни. К лучшему или к худшему, не скажу.
Личи неизменно занимали умы студентов. Многие мечтали превратиться в них после смерти, но преподаватели быстро отбивали охоту к экспериментам с собственной душой: слишком велика вероятность стать не всемогущим колдуном, победившим смерть, а окончить дни в страшных мучениях или превратиться в обычного живого мертвеца, которого убьёт любой некромант или боевой маг. Всё дело в ядовитом напитке, который запускает механизм трансформации живого в неживое. Ошибиться в пропорциях и заклинаниях так легко! Да и хранилище для души найти тоже непросто.
Зато наряжаться личами никто не запрещал, и в Зимний солнцеворот многие гримировались под них на традиционный школьный бал-маскарад.
И вот теперь передо мной стоит тот,
Было ли мне страшно? Безусловно, но и любопытно тоже.
Лич — не простая нежить. Это неупокоенный архимаг, попытавшийся ценой добровольной гибели стать бессмертным. Он воплощает в себе все плюсы существования после смерти, как то: неуязвимость к холоду, к любому ментальному воздействию и магии смерти, и отточил своё мастерство практически до совершенства за долгие века загробной жизни.
Когда лич достигает пика развития, его дух отправляется в странствия по мирам, а опустевший костяк превращается в головную боль магов. С таким никакой некромант не совладает, если вдруг окажется на пути, только душу безвозвратно потеряет.
Словом, существа они редкие. К счастью, редкие.
В отличие от тех же инфернов, личи обычно неагрессивны, но это не мешает им убивать живых в угоду собственным целям. Например, ради получения ингредиента для изощрённого ритуала или зелья. Со временем, правда, личи нередко озлобляются. Это связано с разложением рассудка и ведёт к бессмысленной жестокости — своеобразной мести за невозможность насладиться бессмертием. Мой лич ещё не стар, раз не превратился в скелет. Значит, разумен и адекватен.
Личи — отшельники. Они облюбовывают для жизни какую-нибудь пещеру или одинокий замок и там спокойно самосовершенствуются в магии, проводя самые рискованные эксперименты. Всё во имя науки: мир живых их практически не интересует, а человеческие наслаждения недоступны. Выходит, и моё спасение — плод эксперимента лича, удастся или нет.
Фигура в чёрном приблизилась, внимательно рассматривая меня.
Зрелище жуткое! Белки — все в кровяных прожилках, радужка выцвела, зрачка не видно, а глазные яблоки ввалились внутрь черепа.
Лич протянул руку, и я отпрянула, тут же ощутив резкую боль в груди. Видимо, обезболивающее заклинание перестало действовать.
Бежать? Но куда бежать? Выхода из помещения не видно, а заняться магией мне не позволят.
Лич скривил губы в подобие улыбки и зажёг третий огонёк. Он подлетел к моему лицу, на миг ослепив.
— Ты кто? Внизу копошатся одни мужчины.
— Я… я… — язык прилип к нёбу, а мозг продолжал усердно работать.
Маги внизу — значит, мы наверху башни, там, где никто не бывает.
Духи не любят перестановок… Ха, сдаётся, их не терпит лич, а бестелесные обитатели Башни всего лишь исполняют его волю. Остаётся выяснить, творение чьих рук инферн. Всё же, его сотворил некромант. Или?..
— Аспирантка я, — язык, наконец, повиновался. — Временно тут.
— Ясно, — лич подошёл вплотную и взял костяными пальцами за подбородок.
От неупокоенного мага пахло тлением и ванилью — странное сочетание. С одной стороны, тошнотворно, с другой — приятно. Запутавшийся желудок решил никак не реагировать, зато сердце от страха колотилось как бешенное.