Башня гоблинов
Шрифт:
– Привет! – сказал Джориан. – Старина, как ты меня отыскал?
– Ты… ох… храпел, о король… я хотел сказать, мастер Джориан.
– За нами погоня?
– Да нет, по гаданию выходит, что она давно кончилась. О-хо-хо, как я намучился! Дай передохнуть. – Колдун со стоном повалился в папоротник. – В жизни так не уставал. Два заклинания в один день чуть меня не убили, а блуждание по лесу и вовсе доконало.
Он уронил голову на руки.
– Где ты спрятал припасы?
– Погоди, я так измучился, даже думать не могу.
Как тебе понравился загробный
– Ой! Ужас, хоть я мало что видел, – сказал Джориан и стал описывать дорогу из цемента и с ревом несущиеся по ней страшные повозки. – Клянусь рогами Тио, жить там куда опаснее, чем у нас со всеми нашими войнами, чумой, разбойниками и диким зверьем! Нет уж, я лучше попаду в какую-нибудь мальванскую преисподнюю, где человеку грозит всего лишь встреча с парочкой-другой чудненьких кровожадных демонов.
– Ты видел… встречал тамошних жителей?
– Ага, один малый, кажется плотник, остановил экипаж и поболтал со мной, хотя ни он меня, ни я его тарабарщины не понял. Он так на меня уставился, будто он ксиларец, а я обезьянец из Комилакха, которого он вдруг встретил на родной улице. – И Джориан описал человека в длинных панталонах.
Карадур вяло хихикнул:
– Это не плотник, а страж порядка. Он умеет владеть оружием, но применяет его не против иноземцев, а против преступников своей страны. Думаю, и в некоторых городах-государствах твоей Новарии есть отряды таких крепких парней. Эта реальность славится сказочным богатством и диковинными аппаратами, но не хотел бы я когда-нибудь там воплотиться.
– Почему?
– Потому что в этом измерении правит низменный материализм, а волшебство совсем захирело, и им никто не пользуется. Что там делать образцовому чудотворцу вроде меня? Насколько я знаю, те, кто слывет в этой реальности волшебниками, зачастую просто мошенники. Да что там, в этом мире даже боги превратились в бледные призраки. Они способны принести лишь мелкие радости и огорчения тем, кого любят и ненавидят. Да и то не всегда.
– Тамошние жители что, совсем неверующие?
– Может, совсем, а может, притворяются. Еще они привечают всяких магов: астрологов, некромантов. Конечно, боги и колдуны этой реальности не могут навлечь на ее жителей серьезные беды или принести большую удачу, но, воплощаясь там, люди несут в себе память о предыдущей жизни в нашем мире, когда колдовство действительно обладало могучей и ужасной силой.
Джориан прихлопнул комара.
– Значит, я, имея мозгов не больше, чем кочан капусты, мог бы неплохо там устроиться.
– Не совсем так, скорее наоборот.
– Почему это?
– Твои главные достоинства в нашем мире – сила и ловкость – там ничего не значат, потому что все делают бездушные машины. К чему выносливость, если ты, сев утром на лошадь, одолеешь к вечеру сорок лиг, а любая механическая повозка, которые ты там видел, проедет за то же время втрое больше? Твоя мощь никому не нужна, так же как мои нравственная чистота и знание оккультных сил.
– Я же не полный дурак, хоть мускулы у меня действительно помощнее, чем у прочих, – сказал Джориан. – Но может, ты и прав. Ладно,
– Да, готов, хотя и без всякого удовольствия.
Колдун с причитаниями поднялся на ноги и принялся шарить посохом под ближайшими кустами.
– Ну-ка поглядим, куда я запрятал эту проклятую штуку, – бормотал он. – Тц-тц. Я же помню, что положил ее под выступ валуна и забросал листьями.
– Здесь нет никаких валунов, – с легким нетерпением отозвался Джориан.
– Да уж, да уж. Кажется, то место было повыше.
Поищем немного севернее.
Они двинулись в указанном направлении и следующие два часа рыскали по лесу в поисках валуна.
– Поглядим, поглядим… – бормотал Карадур. – Замшелый гранитный валун. Тебе, о Джориан, примерно по плечо… я уверен… я думаю…
– А ты не видал рядом какого-нибудь дерева или еще чего приметного?
– Дай подумать. Ах да, я заметил три дерева с трех сторон от тайника. Но здесь так много этих проклятых деревьев.
– Почему бы тебе не поворожить?
– Потому что моя колдовская сила временно истощилась. Надо искать обычными способами, других нет.
Они вернулись к болоту и, немного изменив направление, снова принялись за поиски. В косых лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь листву, роилась мошкара.
– Не это дерево? – спросил Джориан.
– Ну конечно, вот оно! – обрадовался Карадур. – Теперь поищем остальные.
– Здесь столько же валунов, сколько рыб в пустыне Федиран.
– Валун? Валун? Какой… ах… я вспомнил! Я же его спрятал не под валуном, а под поваленным деревом.
Вот оно!
И Карадур указал на большое дерево, которое загородило им дорогу. Они в мгновение ока разбросали листву и вытащили на свет холщовый мешок. Джориан с досады присвистнул; его и раньше частенько раздражала забывчивость колдуна. Правда, он тут же одернул себя: нельзя быть слишком строгим к тому, кто спас тебе жизнь.
К заходу солнца Джориан преобразился. Теперь он, как заправский лесовик, был одет в простой коричневый кафтан, короткие штаны, высокие шнурованные башмаки – вместо вконец изорванных шелковых туфель – и видавшую виды зеленую шляпу с замусоленным фазаньим пером, торчащим из-за ленты. На поясе болтался короткий тяжелый охотничий меч, годный скорее для игры в лапту и рубки кустарника, чем для поединка.
– А с ней что делать? – спросил Джориан и указал на ксиларскую корону. – Кучу львов можем огрести.
– Ни в коем случае, мой мальчик! – запротестовал Карадур. – Если что-то тебя и выдаст, так это она. Стоит показать ее любому золотых дел мастеру, или ювелиру, или меняле на сто лиг в округе – и молва птицей долетит до Ксилара.
– Переплавим, и дело с концом.
– У нас нет печи и тигеля, а покупать их – значит навлечь на себя подозрения не меньше, чем самой короной. К тому же древние создатели этой золотой вещи наверняка наделили ее волшебными свойствами, неоценимыми для занятий магией. Непростительно спалить эти свойства в печке.