Башня Измены
Шрифт:
— Нет!
Майкл нехотя повиновался. В груди у него клокотала ярость. А чего ждать-то? Гляньте только, как он близко к ней подошел.
Осторожно касаясь Адрининой шеи, Дамиан отомкнул замок. Золотой ошейник заблестел в лучах заходящего солнца, рубиновые глаза волка вспыхнули алым светом. Адрина машинально напряглась всем телом.
— Чем вы заплатите мне за свободу, Адрина? — шепнул Дамиан.
— Уберите руки, сударь!
Дамиан отступил на шаг.
— Теперь я понимаю, почему у вас с мужем не дошло до интимных отношений, ваше
Майкл едва сдержался, чтобы вслух не ахнуть. Он знал, что такое интимные отношения.
Адрина засмеялась. Ей действительно было весело.
— За что вы меня так не любите? Вам нравится меня мучить?
— Каюсь, ваше высочество. Если бы вы не были такой коварной стервой, я, наверное, полюбил бы вас.
Адрина отвернулась и посмотрела на розовые облака. Солнце почти скрылось за горами.
— Вы делаете вид, что знаете обо мне что-то ужасное. Но это невозможно, ибо мы с вами слишком мало знакомы, Дамиан Вулфблэйд. Интересно, каких сплетен вы обо мне наслушались?
— У меня своя голова на плечах. И сплетни я не слушаю.
— А вот и нет, милорд. — Адрина посмотрела Дамиану в лицо. — Вы сказали капитану Тенрагану, что я пыталась убить Высочайшего Принца. Но вас там не было. Откуда же вы это знаете, если не слушали сплетен?
— Это он вам сказал?
— Да, и это чистейшая ложь. Ничего подобного я не делала! Ваш дядя — развратное чудовище, и если эти мальчики сделали выбор между жизнью и бесчестием, я их в этом не виню!
— Ага, так это вы дали им нож?
— Да!
Дамиан помолчал.
— А зачем вы взяли их ошейники?
— Я не брала. Лернен мне сам их отдал. Я хранила их как память о двух детях, погубленных развратным старцем. Кое-кто в долгу перед ними.
Дамиан сделал шаг назад.
— Холодно, ваше высочество, и вам, наверное, хочется вернуться к себе. Пошли?
Адрина вскинулась:
— Ах так? А вы не хотите извиниться? Не хотите признаться, что клеветали на меня? Да вы, сударь, невежа!
Военлорд пожал плечами.
— Что бы вы ни говорили, вы лгунья, лгунья и еще раз лгунья.
— Я не лгунья!
Дамиан в мгновение ока оказался рядом с принцессой.
— Тогда докажите это, Адрина. Скажите мне правду! Почему вы покинули Кариен?
Тон его был угрожающим, но Адрина не дрогнула. Майклу безумно хотелось выскочить и убить Дамиана Вулфблэйда на месте, но не меньше ему хотелось посмотреть, чем все это кончится, и он остался в своем убежище.
— Я уже говорила вам тысячу раз! Я уехала, потому что Кратин оказался кретином — жалким, трусливым и гнусным. Сразу после свадьбы он избил меня, обозвал фардоннской шлюхой и сказал, что ему нужен от меня только ребенок, кариенский наследник, которому достанется трон моего отца. Он как с цепи сорвался.
На глаза Майкла навернулись слезы. Бедная, она лгала, чтобы спастись.
Адрина подошла к краю площадки и, склонившись над полуразрушенными перилами, посмотрела вниз. В сумерках выражение ее лица трудно было
— Неужели все было так плохо? — спросил Дамиан. Странно, но голос его звучал участливо.
— Хуже, чем вы можете представить. Этот монстр даже убил мою собаку.
«Она выдумывает, — мысленно повторял Майкл снова и снова. — Она все выдумывает».
— А ваш отец в курсе?
— Если и в курсе, то ему все равно. У Габлета собственные планы.
— Он собирается вторгнуться в Хитрию.
Адрина быстро обернулась. Дамиан улыбнулся.
— Не бойтесь, Адрина. Сегодня я не собираюсь эксплуатировать вашу способность признавать истину. Главный недостаток вашего отца — прямодушие. Его планы достаточно легко предугадать. Но сейчас меня тревожат только кариенцы.
— Я же сказала, что не знаю об их планах.
— Это, конечно, странно, но я верю вам. Пойдемте. Солнце село. Если мы пробудем здесь еще немного, праздничный стол в честь Дня Основательниц украсится двумя ледяными статуями.
Дамиан протянул руку, и Адрина, к превеликому сожалению Майкла, оперлась на нее. У лестницы она остановилась.
— Тарджа показал мне могилы, Дамиан. Вы очень великодушны по отношению к своим врагам.
— Осторожнее, ваше высочество, а не то я и впрямь поверю что в этой роскошной груди бьется живое сердце.
Адрина отдернула руку.
— Вы просто мерзавец! Это обыкновенная любезность.
— Любезность? — Дамиан улыбнулся. — А глазки зачем строить? А губки бантиком зачем складывать? А многозначительно вздыхать зачем? Что дальше? «Ах, Дамиан, не могли бы вы отпустить меня на все четыре стороны»? Ай-яй-яй, Адрина. Я ведь науку обольщения знаю, как свои пять пальцев. Вы могли бы и постараться.
— Вы себя переоцениваете, милорд. — Голос Адрины стал ледяным. — Если бы я и вправду взялась вас обольщать, то вы уже валялись бы у моих ног и пускали слюни от удовольствия!
— Не надо играть со мной в такие игры, Адрина. Наши правила немного отличаются от тех, что существуют в Фардоннии.
— Правила? — Принцесса усмехнулась. — А в этой игре, милорд, не бывает правил.
Дамиан молча стал спускаться по лестнице, принцесса двинулась за ним. Майкл с облегчением вздохнул и почувствовал, что дрожит. Как бы ему хотелось понять хоть что-нибудь из того, что он увидел и услышал. Наверное, Адрину очень расстроил этот разговор о принце Кратине. Ну чем она им не угодила?
— Псст!
Майкл оглянулся на вора, согнувшегося в пещерке в три погибели.
— Чего?
— Ты должен украсть яйца!
Вот пристал! Он протянул руку и вытащил из гнезда хрупкие яйца.
— Вот! Доволен?
Дэйс кивнул и расплылся в улыбке.
— Ты угодил богу воров.
— Ну и пусть. — Мальчик грустно вздохнул. Он так расстроился, что не обратил на слова Дэйса никакого внимания. Они означали, что человек презрел остальных богов.
— Теперь твоя душа принадлежит мне, Майкл. — Судя по всему, Дэйс доволен.