Башня отшельника. Цикл «Отшельники». Том 6
Шрифт:
Вскакивающие девушки и женщины быстро бежали к отсекам с обмундированием и оружием, одевались и обувались набегу, передергивали затворы, досылая заряд в казенники, и надевали каски уже в строю. Строй после быстрого формирования сразу же выбегал через различные коридоры на выход из помещений.
Снаружи не было звуков сирены и отблесков мигалки. Но и шумов окружающего их леса не было слышно, – их заглушали топот сапог и голосовые команды командиров.
Очень быстро они все грузились в транспортные средства и уже небольшими группами отправлялись в разные стороны.
«Тревога! Тревога! Высшая степень активности! Всем отрядам быстрого реагирования срочно выступать без ожидания других подразделений!
Группа людей вылетела на одноместных летательных аппаратах, которые стали следовать разными курсами и, достигнув нужной точки над планетой, зависали неподвижно на нужной высоте.
– Всем! Всем! Всем! – раздался новый звук для всех, кто бежал, ехал, летел или просто поднимался для пополнения новых подразделений. – Наблюдательные системы кратковременно зарегистрировали движение живого человека в зоне наших стратегических хранилищ и пищевых складов глубокой заморозки. Предположительно это мужчина с белой кожей средних лет среднего роста спортивного телосложения. Лицо скрыто капюшоном. На нем и около него было зарегистрировано оборудование, неизвестное нашим ассоциативным системам. Все наиболее отчетливые изображения с камер прилагаются к этому сообщению.
– Напоминаю всем поисковым отрядам и частным «охотникам за головами». Настоящий человек подлежит доставке целиком в центральный правительственный офис живым или мертвым. Повторяю: живым или мертвым. Категорически запрещается при его поимке применение высоких температур, пламени, радиации, концентрированных кислот и щелочей, других методов деструкции тканей организма. Доставка живым и невредимым будет оценена наиболее дорого. Захват оборудования приветствуется, однако в полном приоритете стоит живой пленник.
– Напоминаю… – и то же повторение сказанного ранее.
Транспортные летательные аппараты достигали ранее назначенных точек, выгружали отряды и возвращались за следующими. Сами отряды распределялись по местности и приступали к поиску. Висящие в вышине наблюдательные аппараты детально осматривали поверхность планеты сектор за сектором. Практически все кресла в командном центре были уже заняты.
– Докладывает отряд 14L-02. В секторе стратегических хранилищ ничего не тронуто. В пищевом складе исчезло несколько контейнеров говяжьих и свиных туш глубокой заморозки, по несколько контейнеров таких же птичьих тушек и овощей с фруктами, по несколько ящиков сгущенки, разных консервов, концентрированной готовой пищи и пряностей. Следов перегрузки и транспортировки не нашли. Просто не хватает на стеллажах.
– Возможно ли, что это просто недостача или неучтенный ранее расход?
– Трудно сказать. Пытаемся проверить тома документации, но на это надо много времени. Но нет и самих контейнеров.
– Оставьте. Список и документы перешлите в центральный командный центр, а сами присоединяйтесь к поиску и преследованию.
– Есть.
Серж. Личное дело
Сергеев Сергей Иванович. Родился в рабочей молодёжной советской семье. Семье здоровой и правильной.
В доме родителей не было ни пьянства, ни хождения на сторону, ни ругани, – долгой и изматывающей. Родители жили «как все», – расхожее выражение их среды, их окружения. Отец работал на фабрике, – что-то там чинил. Мать работала в какой-то конторе.
Мальчишкой Сергей, – да и всю свою жизнь был небольшого роста. Это было его большой проблемой, т. к. тягаться со сверстниками в различных дворовых «состязаниях», – не санкционированных взрослыми, конечно же, – с его ростом было трудно. Однажды не смог запрыгнуть куда-то высоко, потом не мог играть с дворовыми ребятами в популярный у них баскетбол. Так и оставался на «запасной скамейке», что его не устраивало.
Стал заниматься спортом. Сначала плаванием, но ездить в бассейн через весь город было далеко, да и неудобно для занятий в школе. Потому с облегчением пошёл в открывшуюся в соседней школе секцию лёгкой атлетики. А потом и многоборья. Постепенно нарастали на детские кости вполне крепкие мышцы, хотя нельзя сказать, что он занимался с целью сталь победителем Олимпиады. В старших классах из числа одноклассников уже было мало парней, которые могли бы с ним состязаться по выносливости и ассортименту упражнений и трюков на брусьях, бревне, кольцах, – да на любых снарядах. И он самозабвенно на глазах восхищенного класса, – да и во дворе, на глазах соседских бабок и различных деток, – крутил «солнце», прыгал с турника, «летал» на кольцах… Мечтал стать военным лётчиком, или кавалеристом (какая разница, что кавалерия осталась только в фильмах, – А Я ХОЧУ!), или любым другим военным. Чтобы девушки любили! Чтобы не быть таким же маленьким и незаметным, как в младших классах.
Но однажды, в самой штатной ситуации, во время обычного школьного урока сорвался с параллельных брусьев и упал спиной прямо на прыжковую доску. Упал, – и больше ничего не помнил. Он не помнил, как его обрызгали холодной водой девочки класса, как боялась прикоснуться учитель физкультуры, как его погрузили в «скорую помощь» и везли в больницу. Он очнулся уже в палате, привязанный и частично залитый в гипс, – с сильной болью в спине.
– Да, парень, молись своей удаче, – сказал ему травматолог. – Предсказать тебе ничего не могу, но в ближайшие 5-10 лет рекомендую ходить с упором на палочку, да и за автобусом не бегать, а ходить, – и доктор показал ему на рентгеновском снимке что-то для него очень важное, чего он не понял. Но он понял самое главное: В ВОЕННУЮ КАРЬЕРУ ЕМУ ПУТЬ ЗАКРЫТ!
Ни сестра, ни мать с отцом не знали, почему такая вселенская грусть в глазах Сереги… Он просто сначала лежал молча в палате, потом молчал дома. Потом… Он ходил в школу, как-то по инерции, а на занятиях физкультурой сидел на скамейке даже не переодеваясь в спортивную одежду. Не понятно было, сколько ему придётся так сидеть – «на справке», – и он просто смотрел перед собой.
Однажды кто-то из ребят во дворе, сидя на самом верху турника, что-то ему говорил, говорил… А Сергей заворожено смотрел на этот турник, и… Он молча подошёл к турнику, подпрыгнул, ухватился крепкими руками за отполированную множеством рук трубу и начал крутить «солнце». Потом мягко спрыгнул и ушёл домой. Хуже всего было то, что его уговорам не поддавался ни один знакомый тренер, – отправляли за дверь. И незнакомый тоже. Просто его знали во всех спортивных залах по его прошлым победам на соревнованиях, и все знали о его травме и запрете врачей. Он стал уходить в разные дворы и виснуть там на турниках, параллельных брусьях, просто ветках деревьев. Он не верил, что всё в его жизни теперь будет связано с той злополучной палкой, которую он давно носил нормально только на глазах у матери, а в остальное время ходил без неё.