Башня Шутника
Шрифт:
Проводив клиента до его конторы, Урр-Бах поделился с Кархи своими ощущениями. Гоблин покрутил головой и с раздражением произнес:
– Не удивлюсь, если это мерзавец гном приставил к нам хвост, чтобы дать пинка под зад. Эх, прощай утреннее пивко и карасики в сметане. Тролль тяжко вздохнул. Чувствовать за собой слежку было неприятно, а лишиться денег на живительный прохладный напиток с отличным вкусом – вдвойне неприятно.
– Может, после этого дадут приличное задание, – утешил Урр-Бах гоблина. – Охота поработать головой, а не ногами.
– Кстати,
– Всего один раз, – верно угадал мысли тролля Кархи. – А раствор мне подгонит мой троюродный брат, он сейчас штукатурит здание у Монетного двора.
Быстро отчитавшись перед писарем, напарники пошли к гоблину. Домик Кархи, где тролль нашел временное пристанище, выглядел неказисто даже по сравнению с соседними жилищами. Деревянная кровля давно прогнила и крыша поражала числом заплаток из прибитых наскоро досок, как перештопанная одежда нищего. Ставни и рама единственного окна давно просились на покой, пережив за свой век как капризы погоды, так и удары рубящего оружия. Тролль в первый же день заметил характерные зарубки на ставнях, которые Кархи туманно объяснил давним недоразумением с партнерами по одному делу.
Одна толстая дубовая дверь не нуждалась ни в каком ремонте. Следы от ножей, написанные углем ругательства и лозунги вроде "Гномы козлы" или надпись "Гоблин, не забывай приход от дыма отечества" под здоровенным рисунком косяка никак не сказывались на прочности двери. Как сказал гоблин, дверь была самым новым и дорогим предметом обстановки в доме. С внутренней стороны двери на железных скобах висели топорик и небольшая дубинка. Чуть ниже были прибиты крючки для одежды. Надежный засов из толстого бруса гарантировал хозяину, что он сломается в последнюю очередь и переживет самого владельца дома.
Быстро поужинав (Кархи все-таки одолжил денег у кузена, а заодно и официально присвоил одежку до первой премии), приятели до ночи проболтали, обсуждая перспективы карьерного роста в детективном агентстве. Сама работа троллю нравилась, за исключением бессмысленно строгих правил и надоедливого как слепень гнома.
Когда ночь окончательно окутала мраком улицы славного Эркалона, гоблин встал с колченогого рассохшегося стула и начал надевать куртку. В Эркалоне к вечерней прохладе ранней весны ночью частенько присоединялся легкий пронизывающий ветерок. Тролль, наоборот, снял с себя рубаху из грубой домотканой ткани, плотные серые штаны, и оказался в наряде, которым одарила его матушка природа. На молчаливый вопрос гоблина Урр-Бах кратко сказал:
– В случае чего пусть лучше ищут голого тролля, чем высматривают мои единственные штаны. Мы же не на бал к бургомистру Эркалона идем. Кархи посмотрел на чресла напарника, одобрительно хмыкнул и принялся копаться в барахле,
– Надень хоть это, – Кархи протянул находку троллю. – А то прицепятся городские стражники, если не со зла, так из зависти. Урр-Бах невозмутимо обмотал скатерть вокруг мощной талии и засунул ее края под повязку.
– Ты бы узлом завязал, – посоветовал гоблин.
– Если попадемся с кирпичами, проще будет стащить тряпку, чтобы не мешала при беге, – пояснил тролль. Кархи присвистнул, дивясь такой предусмотрительности и последовал примеру напарника, скинув с себя плащ, чтобы не лишиться в случае чего временного подарка кузена.
Пока гоблин запирал жилище на висячий замок, Урр-Бах со вздохом схватил тележку за длинные ручки, толкнул ее вперед и решил, что не стоит делать из ослиной повозки тачку. Тролль ухватился за оглобли, развернул в нужную сторону и потащил ее за собой. Рядом шел Кархи и указывал путь, попутно знакомя приятеля с обитателями домов на соседних улицах. По пути иногда встречались прохожие, с пониманием уступая дорогу троллю и его скрипящему грузу. Подобные походы за стройматериалами были в этих районах в порядке вещей и воспринимались не как воровство, а как не очень близкий поход на общественный склад, который незаконно охраняется.
Проведя напарника через лабиринт темных дворов, кривых переулков и кучи мусора, Кархи вывел наконец полностью дезориентированного Урр-Баха к деревянному забору вокруг какого-то наполовину возведенного здания.
– Жди здесь, – сказал гоблин Урр-Баху и, подойдя к закрытой двери, принялся настукивать известную застольную песню "Гоблин и король гномов". Не достучав до первого припева, Кархи услышал знакомые ругательства на гоблинском. Дверь открылась и пожилой гоблин в рваном плаще проворчал:
– Заходи быстрей, барабанщик. Деньги принес? Кархи протянул три серебряка, которые тут же исчезли в руке сторожа.
– Как и договаривались, только одна тележка, – ворчливо предупредил охранник Кархи. Гоблин довольно закивал и громко произнес:
– Дружище, заходи сюда на огонек. Перед струхнувшим сторожем возникла фигура тролля в одной набедренной повязке:
– Ты кого привел, гномье отродье? – вскинулся гоблин на Кархи.
– Успокойся, папаша, это всего лишь мой помощник, он поможет погрузить кирпичи в тачку. Сторож выскочил наружу, увидел немаленькую повозку прохиндеев и схватился за голову.
– Обокрали! – хранитель стройки хотел было заломить руки, но помешала бутылка в руке. Обернувшись, он увидел, как тролль с гоблином сноровисто тащат в его сторону первую партию кирпичей.
– Посторонись! – прогудел тролль и отодвинул с пути возмущенного гоблина. Приятели за полчаса так нагрузили повозку, что ее днище стало отчетливо потрескивать.
– Пожалуй, хватит, – решил Кархи. – Ладно, папаша, бывай. Может, встретимcя еще, у меня ремонт намечается нехилый.
– Проваливайте, разбойники! – сторож громко хлопнул дверью, щелкнул запором и только потом завернул длинное ругательство в адрес мошенников.