Башня страха
Шрифт:
Меджах козырьком приставил руку к глазам, прищурился.
— Гляди-ка, корабли. Да какие красивые!
Йосех с трудом оторвался от дома девушки. Меджах пальцем указывал на гавань.
Три корабля входили в бухту, сейчас с улицы Чар как раз был виден этот ее участок.
— Военные корабли?
— Те, что с боков, — военные. Похоже, важная шишка нас посетила.
— Какие-нибудь ферренги. Меджах ответил не сразу.
— Ну да, все они что-то этакое из себя воображают. Йосех опять уставился на дверь. Девушка снова
Йосех смущенно заморгал, но глаз отвести не смог. Она была удивлена, возмущена до глубины души, но юноше вдруг показалось, что морщинистое лицо старухи вдруг смягчилось, чуть ли не усмешка промелькнула на нем. А потом оно стало еще более каменным и неприступным, чем раньше.
— Что еще за черт? — пробурчал Меджах.
Дюжина конных дартар поспешно спускалась с холма. У каждого входа в лабиринт они останавливались и что-то говорили стерегущим животных солдатам. Те сразу же начинали суетиться, собираться куда-то.
— Фа'тад почему-то отзывает нас, — предположил Йосех.
Через минуту предположение подтвердилось. Один из всадников подскакал к ним и велел срочно вызвать находящихся в лабиринте солдат и возвращаться в лагерь.
Меджаху порядком надоело сторожить верблюдов и глазеть на прохожих.
— Пошли ей от меня прощальный поцелуй, — шутливо бросил он Йосеху и исчез в переулке.
Йосех осмотрел и подтянул сбрую. К счастью, в отличие от других отрядов они не захватили пленных — одной заботой меньше.
Вокруг снова собралась поредевшая было толпа любопытных.
Они, разинув рты, глазели на дартар, которые собирались столь же поспешно, как раньше разгружались.
Йосех огляделся — девушка и старуха по-прежнему смотрели на него, корабли скрылись из виду.
Меджах все не возвращался. Не пойти ли поторопить его? Нет, вейдин украдут животных или хотя бы отвяжут их — просто назло.
Йосех вдруг осознал, что один на улице среди сотен ненавидящих его людей. Он подтянулся, чтобы выглядеть взрослым и суровым воином, а не перепуганным мальчишкой, каким чувствовал себя на самом деле. А испугался он не на шутку.
Но тут до Йосеха донесся голос брата — Ногах на чем свет стоит клял Джоаба и Фа'тада, всех вейдин и ферренги, Кадо и богов, всех, кто приходил на ум. Йосеху сразу полегчало.
Мимо Йосеха с братьями, спотыкаясь, прошли двое ошарашенных, дрожаших от страха вейдин со связанными за спиной руками. Один попытался бежать. Кто-то сунул пику ему под ноги, вейдин споткнулся и шлепнулся на землю. Ногах подскочил к нему и несколько раз злобно пнул ногой. Йосеху опять стало страшно и неприятно.
Он заметил, что левый рукав Ногаха разрезан ножом, заметил пятно крови. На черном фоне кровь не сразу бросалась в глаза — именно поэтому они носили черную форму.
— Животные готовы? — прорычал Ногах.
— Да. Серьезная рана?
— Нет. Но больно чертовски. — Он закричал остальным подчиненным, чтоб немедленно строили пленников и садились на верблюдов.
— Еще кровоточит. Ногах.
— Пускай.
— Давай
— С ума сошел? На этой проклятой улице?
— Прости. — Конечно, только не на глазах у вейдин.
— Все равно спасибо тебе, братишка. Впредь буду осторожнее, боль напомнит мне, что и под камнями живут опасные зверушки.
Йосех взглянул на пленных. В своей грубой одежде они походили на каких-то отвратительных личинок.
Колонна перестроилась и вслед за Джоабом стала подниматься наверх. Йосех верхом на верблюде тоже готовился стать в шеренгу, но на прощание, повинуясь внезапному порыву, он махнул стоящей в дверях девушке рукой. Не сильно, а так, еле заметно.
Странно, старуха отвернулась. Странно вдвойне, девушка робко помахала в ответ, а потом скользнула обратно в дом.
Йосех очнулся лишь в лагере, да и то когда ему раз десять велели переодеться в парадную форму. Из Герода прибыл новый градоначальник, и всем надлежало принять участие в праздничном параде.
Но даже на плацу в акрополе Йосех стоял точно во сне. Они застыли неподвижными рядами — пять тысяч человек в черном на неподвижных скакунах. Напротив, через проход метров в тридцать шириной, стояла геродианская пехота в белом с красным форме, офицеры на конях. Примерно двенадцать тысяч человек.
И такими незначительными силами Герод удерживал Кушмаррах. Йосех подумал, что весь этот парад — пустое тупое чванство: незачем демонстрировать противнику свою слабость.
Новый градоначальник появился нескоро. А когда появился, не произвел на Йосеха ни малейшего впечатления. То есть впечатляло количество охранников-мортиан, колесницы, пышные одежды. Но отнюдь не новый глава гражданского правительства Кушмарраха — болезненно-жирный человечек на носилках. Непохоже было, что он вообще способен передвигаться без посторонней помощи. Послышались смешки, Фа'таду пришлось обернуться и грозно нахмуриться, чтоб призвать к порядку свое войско.
То же происходило и в рядах геродиан.
Но на кушмарраханских мальчишек, которые облепили памятники и крыши вокруг площади, не было никакой управы. Они громогласно высмеивали и поносили новое начальство.
Йосеху стало почти жалко этого толстого человечка. Сулло, кажется? Да, правильно, Сулло.
Из Дома Правительства вышел генерал Кадо со свитой, по сравнению с разодетым Суллой он выглядел настоящим спартанцем. На вейдин это наверняка должно производить куда более сильное впечатление.
Йосеху было хорошо видно — он стоял во втором ряду, всего в нескольких метрах от Фа'тада. Градоначальника поднесли к лестнице, в ту же минуту подножия ее достиг и генерал Кадо. В самом деле, Сулло смог подняться лишь с помощью двух человек.
Хулиганы-вейдины заулюлюкали.
Генерал Кадо шагнул вперед, раскрыв объятия. Сулло последовал его примеру. Они облобызались, словно братья после долгой разлуки.
Насколько Йосех успел узнать геродиан, это означало ненависть глубокую, как пропасти Кхорглота. Он точно видел смертоносные кинжалы в их руках, обнимающих врага.