Башня страха
Шрифт:
— Все равно Накар мог найти способ отблагодарить дартар за прошлую службу и заручиться их поддержкой на будущее. Но в тот момент дикари — и их копья — были не нужны ему. Он еще не осознал, что готовится колоссальное нашествие геродиан. А когда осознал — свистнул нам, как собачонке. Но кусачие дворняжки имеют обыкновение на зло отвечать злом.
— Что ж, учтем, — вставил бел-Сидек, довольный, что может ответить сарказмом на сарказм ал-Аклы. Но дартары никак не отреагировали на его замечание.
Фа'тад помолчал немного и продолжал:
— Эта история
Бел-Сидек внимательно изучал Фа'тада. Орел к чему-то клонит, это точно, но к чему?
Что ж, так и быть, он сам сделает ход. Может, удастся что-нибудь выведать.
— Но чего вы добиваетесь? Что хотите получить?
— Сокровища крепости. Существование их не вызывает у нас сомнений. Геродиане обещали их нам. Конечно, они вовсе не собирались сдержать слово. Они знали, что внутрь цитадели нам не проникнуть. Но мы упорно добивались своего и в конце концов нашли ход. И тут выясняется, что слишком поздно, что обитатели проклятой крепости доберутся до нас раньше, чем мы до них.
— Так это не пустые слухи? Из лабиринта Шу в крепость действительно ведет туннель?
— Да, ход есть. Но, как и на саму крепость, на него наложены нерушимые заклятия. Однако ничто не мешает, если, конечно, достанет решимости, пойти кружным, окольным путем. Однако это займет слишком много времени.
Бел-Сидек откинулся на спинку стула. Теперь он не сомневался, что владеет ситуацией, и потому не испытывал страха. Старику что-то нужно, и — для дартарина — он выражается достаточно прямо.
— Зачем вы мне это рассказываете?
— Живые хотят, чтоб мы покинули Кушмаррах, и им известно, на каких условиях дартары готовы исчезнуть. Нас словно ветром сдует. Но скажите; приемлете ли вы стратегию вашего предшественника, который в душе всегда оставался верен темным богам?
Оставался верен… Бел-Сидека зазнобило. Эйзел упомянул, что встречался с Генералом в храме… Эйзел, убийца, который выполнял личные поручения Накара.
— Нет, я не согласен с планом Генерала.
— Ага, уже лучше. Я боялся, что вся верхушка Союза принимала участие в циничном и коварном заговоре, цель которого — реставрация власти Накара. В таком случае нам есть что обсудить.
— В самом деле?
Не спеши, дай ему высказаться первым.
— Итак… существует еще один вход в крепость.
— Если вы намекаете на то, что мне этот путь известен, значит, нюх подвел вас. Иначе я бы давно захватил пресловутые сокровища. На них можно купить уйму оружия.
Фа'тад смерил бел-Сидека оценивающим взглядом.
— Звучит правдоподобно. Однако кто-то из членов вашей организации знает этот ход. Ведь детишек же каким-то образом доставляли в крепость. Ханно бел-Карба был осторожным, расчетливым стратегом. Он наверняка принял меры на случай, если смерть неожиданно унесет его… вот-вот, вижу — вам пришло в голову какое-то имя…
Дартары навострили
Бел-Сидек действительно подумал о Карзе. Теперь он понял, зачем понадобился Кадо. Геродианину нужно было это имя. В руках у него, бел-Сидека, нежданно-негаданно оказалась козырная карта. Почему бы не разыграть ее самому?
— Вы недоумеваете про себя: с чего это я должен что-то делать для проклятых дартарских псов? Ответ прост и напрашивается сам собой. Вы в нашей власти. Этот вот юноша, Ногах, поклялся убить вас, как только туман спустится на город. Ваш преемник окажется лицом к лицу либо с Накаром Отвратительным, либо — если будет достаточно сообразителен и сумеет это предотвратить — с пятью тысячами дартар. Они никогда не позволят ему свергнуть власть Города. Ваше движение умирает. Еще несколько лет — и оно зачахнет совсем. С другой стороны, если дартары проникнут в крепость, благодарность их будет настолько велика, что они с готовностью придут на помощь Союзу. Кроме того, вы получите неприступную цитадель, из которой сможете нанести решительный удар по геродианской армии. А возможно, не только из цитадели, но и из лабиринта Шу. Или несметные сокровища, которыми вы никогда по-настоящему не владели, вдруг приобрели такое значение, что затмили высокие цели движения?
В самом деле, подумал бел-Сидек, если ценой сокровищ крепости можно купить независимость, не должен ли он заплатить эту цену? В конце концов, они ведь рассчитывали, что победа обойдется Живым куда дороже.
— Один маленький вопрос. А что, если сокровища Накара такой же миф, как сокровища атамана разбойников из лабиринта Шу?
— Значит, я свалял дурака, и дартары покинут Кушмаррах, совершив напоследок пусть маленькое, но доброе дело: вернут нескольких перепуганных ребятишек в объятия безутешных родителей. Впрочем, я уверен, что сокровища существуют. В прежние времена мне случалось бывать в крепости.
— Мне тоже. Хорошо. Теперь я хочу знать точно, что мы получим, и обговорить все условия.
Фа'тад на минуту задумался.
— Узнав тайну входа в крепость, тайну, которая известна кому-то из Союза Живых, войска дартар смогут проникнуть внутрь Они освободят из плена детей и, если пожелаете, доставят их вам. Таким образом, надеждам на воскресение Накара будет положен конец. Затем дартары завладеют желанными сокровищами, передадут цитадель в руки Живых и покинут город, оставят его Союзу и геродианам.
— На первый взгляд неплохая сделка, — кивнул бел-Сидек. Он действительно так думал — но не переставал гадать, что таится за гладкой речью, чего недоговаривают улыбающиеся губы. Как-то чересчур просто все получалось, чересчур простодушно и мелковато для Фа'тада ал-Аклы.
Если только Орел получил строгие предписания с родины и вынужден ускорить свое возвращение… Может быть, и так, вполне вероятно…
— Я должен указать вам ход в крепость. Что еще?
— Не вступать в соглашения с Кадо, когда генерал придет к вам с подобным предложением.