Башня страха
Шрифт:
Идти по подземелью вниз, к гавани, а не к центру лабиринта, оказалось неудачной идеей. Местами вода доходила до пояса. Местами же она была не только глубокой, но и неспокойной. Бурля, поток ее устремлялся им навстречу.
Неудивительно, что стаи крыс тоже стремились прочь отсюда. В глубоких местах они шли сплошными массами, невозможно было пробиться сквозь плотные ряды маленьких тел. Каменщики ал-Аклы устроили западню не только людям, но и прочим обитателям лабиринта.
Ужас Сулло все возрастал. У градоначальника подкашивались ноги, он чуть было
Мортиане изменили курс и теперь поднимались вверх. Хрип и жалобы хозяина подстегивали их.
Погас последний фонарь.
У Сулло в горле стоял ком, он не мог говорить, только скулил тихонько:
— Не покидайте меня, пожалуйста, не покидайте…А затем крики огласили подземелье. Они многократным эхом отдавались от стен, и потому не сразу удалось уловить смысл.
Генерал Кадо был найден и освобожден.
До меркнущего сознания Сулло еще успели дойти радостные вопли, которые означали конец его короткого, бесславного и гибельного правления в Кушмаррахе.
Глава 20
Через глазок в двери Аарон наблюдал за безлюдной улицей Чар. Сегодня был Саабат, святой день, день отдыха, и дождь все продолжался, но не этим объяснялось полное отсутствие признаков жизни. Несмотря ни на что, здесь всегда толпился народ, люди находили, куда пойти и чем заняться. Всегда, но не сегодня.
У Аарона на душе точно кошки скребли. У него возникло ощущение, будто он отчасти виновен в этом запустении.
Он присоединился к остальным. Миш и Лейла заканчивали приготовления к скудному, на скорую руку сварганенному завтраку. С едой в ближайшие дни будет туговато.
Рынки не работали. Если дождь не прекратится, придется и завтра обойтись без свежих продуктов. В такую погоду никакие возможные прибыли не заставят крестьян месить грязь на дорогах.
Молодой дартарин почти ни к чему не прикоснулся — понимал, что запасов у хозяев немного. Славный мальчик, подумал Аарон. Во всяком случае, для дартарина. Хотя наблюдательность как раз отличительная черта кочевников.
Аарон принял из рук Лейлы миску с кашей и уселся рядом с тещей в безрадостном предвкушении многих подобных трапез — Как самочувствие? — спросил он у старухи.
Рахеб пробурчала в ответ нечто невразумительное. Она еще не смирилась с фактом, что обязана жизнью геродианской ведьме. Ее мирок был разодран в клочья, и требовалось время, чтобы подлатать его.
Миш с дартарином теперь совсем освоились друг с другом, хотя разговор по-прежнему приходилось поддерживать в основном девушке. Она тараторила без умолку. Аарон только головой качал, недоумевая, неужели же и он в ее годы был таким же пустоголовым простачком.
— Послушай, Йосех, когда ал-Акла намеревается начать штурм крепости?
Миш прикусила язычок. Они с Лейлой напряженно ждали ответа.
— Сегодня, не знаю только, в какое время. Чем скорее, тем больше шансов на успех. Ему придется поторопиться.
Да, похоже, юнец не намерен вновь присоединиться к своим братьям. Интересно,
— После еды я предлагаю пойти взглянуть, что происходит. Дартарин кивнул, но в восторг от этой идеи явно не пришел.
— Папа, Ариф вернется домой? — спросил Стафа.
— Надеюсь, что вернется — и очень скоро.
Стафа в отличие от взрослых почти все время сохранял жизнерадостность, кроме того момента ночью, когда малышу показалось, что злые дяди хотят его насильно увести от мамочки.
— Лейла, — обратился Аарон к жене, — если штурм не начнется, нам придется действовать самим.
— Знаю. — В голосе Лейлы звучала почти религиозная убежденность — с таким пылом и исступлением она возносила молитвы Араму Огненному. Она хотела еще что-то добавить, но помешал стук в дверь.
Аарон, прихватив нож, подошел к двери, посмотрел в «глазок».
— Йосех, это твой брат.
Завидя входившего в комнату Ногаха, Йосех вспыхнул. Он не получил специальных указаний, что делать после того, как он скроется в доме плотника. Но, разумеется, не имелось в виду, что он будет сидеть тут, пока за ним не придут.
Ногах некоторое время молча смотрел на брата, потом укоризненно покачал головой:
— Ты что, переселился сюда, парень? Пошли. Работы полно.
Йосех не знал, куда глаза девать; Тамиса пришла ему на выручку. Она налила в чашку с отбитыми краями жидкого чая, который пила нынче семья плотника, и поднесла Ногаху с такой очаровательной ужимкой, что не принять ее угощение мог только законченный грубиян.
Улыбаясь уголками губ, она отошла в сторонку и подмигнула Йосеху. Девушка начинала чувствовать свою силу.
Йосех ждал брата, нервно переминаясь с ноги на ногу. Ногах, нахмурясь, прихлебывал чай, но ничего не говорил. Миш суетилась вокруг; плотник одевался, готовясь выйти под дождь. Йосех смущенно, но с вызовом выдерживал испытующие взгляды двух старших женщин.
Неизвестно почему, ему вдруг вспомнились родные горы. Интересно, издалека ли пришла эта туча? Если с юга, возможно, и их пустыням перепало немного влаги. Он представил, как хлопочут женщины и дети, стараясь не упустить ни единой капли. Он точно видел, как домоседы-старики роют и укрепляют канавы, чтобы потоки воды стекали в надежно укрытые от солнечных лучей водоемы. Драгоценный, благословенный дождь…
Может, наконец наступили вожделенные перемены, которых дартары ждали столько, сколько Йосех помнил себя.
Стафа дернул Ногаха за рукав.
— Ты покатаешь меня на лошадке?
— В другой раз. Сегодня лошадки испугались дождя и попрятались в конюшнях.
Малыш надулся было, но вскоре отвлекся на что-то другое.
— Готовы? — спросил Йосех плотника.
— Готов.
Йосех судорожно припоминал цветистые речи, с которыми его отец обращался к хозяйкам, чтобы поблагодарить их за гостеприимство. Ногах со скучающим видом смотрел на него. Йосех открыл дверь, пропустил вперед плотника.