Бассейн с нежитью
Шрифт:
– Тебе нужна книга для этого?
– Нет. – Он демонстративно уронил красочный квадратик шелка, и я вытерла грифельную доску от случайных ионов. – Я не делал этого целую вечность. Еще вопросы? Тогда стандартная пентаграмма удобного размера. Острие идет вверх, если лей-линии текут в твою реальность, и вниз, если они вытекают. – Он помедлил, затем саркастически произнес, – В какую сторону они текут, Рейчел?
Засомневавшись, я попыталась угадать. Мы были примерно на четыре этажа под землей.
– Уже закат?
Он недовольно откашлялся, прочищая горло, и когда я повернулась, произнес:
– Нет.
– Тогда острие идет
Не знаю, что хуже всего – нападение на Трента, или, что моя линия могла быть искаженной, об этом я рассуждала под мягкие звуки скользящего мела, смешивающиеся с потрескиванием огня, они расслабляли. Осечки шли из Лавленда. Черт побери, это была моя линия. Я знала это.
– Уже лучше, – сдержано дал свою оценку Ал, когда я закончила, но я видела, что он был доволен. Я практиковалась. – Тигель [7] – в центр, мяч – в тигель. Как ты говоришь, проще простого. – Он неожиданно схватил книгу со стола, заставив меня подскочить, и добавил, – Шаг второй. Сжечь предмет до состояния пепла. Используй заклинание, чтобы избежать загрязнения.
7
Crucibe – тигель – емкость для нагрева, высушивания, сжигания, обжига или плавления различных материалов.
Тигель холодил пальцы, когда я поместила его в полость пентаграммы, и попыталась свернуть мяч так, чтобы он весь поместится в медную миску. Очевидно, нам был нужен пепел.
– Мне нужен защитный круг? – спросила я, а потом, вспомнив ожег на пальцах утром, я вытащила крошечную часть мяча, чтобы использовать ее в качестве соединительного моста.
Ал склонился над моим плечом, и его губы были так близко от моего уха, что я чувствовала тепло его дыхания.
– Существует ли причина, по которой ты делаешь пентаграмму?
Я повернулась к нему лицом, не отстраняясь.
– Да, существует. – Может быть, упоминать Кери – было плохой идеей, я посмотрела вдоль стола на небольшое кресло, принадлежавшее ей, которое все еще там стояло, хотя женщины уже не было.
Поворчав, он махнул рукой, и я, используя внешний круг и соединяя точки пентаграммы в качестве основы, потянулась к ближайшей лей-линии, чтобы установить защитный круг. Энергия потекла, соединяя меня со всем вокруг, и я позволила ей свободно литься, когда копия моей ауры, окрашенная обычными красными разводами безвременья, начала создавать сферу наполовину поверх стола, наполовину под ним. Я стремительно отодвинула стул назад, так чтобы мои колени не оказались под столом и случайно не разрушили проклятье. Пока я смотрела, как мой жиденький слой копоти на ауре скользит и подрагивает по поверхности молекулярно-тонкого барьера, я ощутила энергию без каких-либо признаков горечи или шероховатости диссонанса. Все было в порядке. Линии были в порядке.
Но страх оказаться в ловушке
– Я все еще жду... – Ал растягивал слова.
Ну, сейчас у меня был защитный круг, подумала я, удерживая хватку на линии и сжимая маленький кусочек мяча в руке, я осторожно произнесла:
– Celero inanio.
Порыв черного дыма окутал мяч, и на мгновение, сильный запах горящей резины перекрыл вонь жженого янтаря. Тяжелый дым клубился, поднимаясь вверх, он достиг внутренней части моего маленького круга, где, наконец, рассеялся.
В центре пентаграммы и тигля образовалась кучка пепла. На мгновение меня переполнило облегчение. Мой контроль был в порядке. А затем мое настроение пошло на убыль. Что-то из Лавленда вызывало осечки. И если это была не я, то что это было?
– Очень хорошо. – С книгой в руке, Ал сел передо мной в кресло, которое обычно было моим, и я подумала, что он прятался за мной все это время, чтобы избежать возможного ожога, если бы я сделала что-то неправильно.
Раздраженно, я следила за ним через длинный стол между нами.
– Ты такой трусишка.
Он поднял одну бровь и пододвинул по столу ко мне масло.
– Капни на пепел маслом календулы, – сказал он сухо. – Не спрашивай меня почему, но это должно быть масло календулы. Это что-то из-за связей в ДНК, позволяющих лучше гореть.
Неуверенно, я взяла масло.
– Сколько?
Ал открыл книгу и всмотрелся в нее поверх своих синих тонированных стекол.
– Не говорится, милая. Я бы использовал сумму, равную массе пепла.
Моя ладонь зачесалась, когда я нарушила защитный круг, аккуратно выливая то, что как я думала, было правильным количеством масла, на пепел. Это было коряво для меня, но у магии демонов было больше свободы, чем у земного колдовства, которому я классически обучалась, оно возникало из соединения земного и лей-линий, вне независимости от того, как они сплетались.
– Сожги его, используй то же заклинание, которое ты использовала для создания света, – сказал он, и я коснулась смеси масла и пепла, чтобы получить связь с жидким составом, таким образом, следующее проклятие подействует на него, а не сожжет, скажем, мои волосы. Но когда я возобновила свой круг, Ал потянулся и сломал его, шокируя меня напоминанием о том, что он был сильнее меня... даже если я очень усердно работала.
– Без защитного круга, – сказал он, и я поникла.
– Почему бы и нет? Что-то является причиной осечки, и я не хочу взорваться. Я имею в виду, ты только что получил свою кухню, и она уже на пол пути к тому, чтобы снова выглядеть прилично.
Ал поморщился, осматривая в пространство и объясняя:
– Твоя магия в порядке, – сказал он, но отодвинулся назад. – Ты не можешь поместить его в круг. Если ты так сделаешь, то цвет пламени будет искажен от твоей ауры.
Мои пальцы задрожали. Это так оно работает, да?
– Но я не думаю, что это имеет значение, – сказал Ал с ложной легкостью. – Тот мяч не был никем заколдован кроме тебя.
Что означает – все дело было в осечках.Пытаясь выровнять дыхание, я снова подключилась к лей-линии.