Бастард Императора. Том 12
Шрифт:
— Глупцы… — прошамкал старик. — Оставили бы старого, да и всё! Ни в какую не уважаете старость!
— Мы слуги Рода Вяземских, а Вяземские своих не бросают, — произнёс ребёнок, тоже смотря в окно.
— Глава наш молодец, — покачал головой старик, — но я его возненавижу, если вы умрёте из-за меня, потому что он сказал, что Вяземские своих не бросают!
— Бросьте, папа, — вздохнула женщина, быстро что-то собирая. — Вы каждый вечер за его здоровье молитесь.
— И ничего я не…! — старик осёкся и вздохнул.
— Идут… — прошептал вмиг побледневший
Егор тоже увидел первых показавшихся врагов.
— Значит так, — произнёс мужчина. — Саша, помоги господину и отцу. Егор, — отец семейства подошёл к малышу, а после потрепал его по голове. — Береги маму с дедом.
— Дорогой!
— Не спорь! — махнул рукой мужчина. — Ты и без меня знаешь, что господин очень важен для Рода. А я не хочу видеть ваших смертей и тем более не побегу сам. Отец не сможет задержать врагов, да и не дам я ему. Это я воин и могу позволить себе идти на жертвы, но не вы.
— Бросьте меня! — зло произнёс старик.
— Поздно, папа, — покачал головой мужчина. — Уже не получится убежать, если кто-то не отвлечёт внимание. — Господин, — он склонился очень низко. — Прошу вас, позаботьтесь о моей семье.
Егор посмотрел на подступающих врагов снаружи, а потом на него.
Один мужчина. Один воин. Одна жертва.
Единица, благодаря которой выживут трое.
Отец учил его, что единицы ничего не стоят. Их жертвы ожидаемы и идут на благо народа и аристократов. Эта жертва выглядит логичной. Кто-то должен остаться и отвлечь внимание. Но… почему так противно на душе и сердце колет так, словно то, что происходит — это неправильно?
Откуда это чувство отвращения к самому себе? Почему сидя где-то там, и смотря на всех свысока, он мог без зазрения совести мог не обращать внимания на смерти других, тем более таких незначимых единиц, а находясь здесь и сейчас, вдруг почувствовал, что всё должно быть совсем не так?
Все умозаключения говорят о том, что всё идёт так, как и должно быть. Он должен выжить, так как способен принести больше пользы. Однако, чувства внутри же кричат о том, что то, что должно произойти… не достойно аристократа… не достойно мужчины.
Почему? Кто такой аристократ, кто такой благородный?
Ему давали определения этого и не раз, но почему сейчас всё это кажется лишь фальшью?
Егор услышал, как внутри него словно что-то треснуло.
То были устои, которые в него вкладывали другие на протяжении всех лет его жизни.
Важны лишь сотни и тысячи. Но… кто он сам? Десятка, сотня, а может быть тысяча? Или же…?
Парень на мгновение прикрыл глаза.
Кем его видят люди? Может быть и тысячей. Но главный вопрос не в этом, а в том, кем он сам себя видит и считает?
Егор резко открыл глаза и произнёс:
— Хватай жену, старика и ребёнка. Уходите, немедленно.
— Мы не оставим вас, господин! — мужчина сделал шаг вперёд.
— Это приказ! — хмуро посмотрел на него Егор.
Это подействовало, и мужчина с женщиной подхватили старика, а затем ребёнка за руку и вышли наружу. Он вышел вслед за ними.
Их
Егор кивнул семье. Те одновременно низко ему поклонились и быстро пошли прочь.
Парень посмотрел на небо и улыбнулся ему. Оно сегодня особенно голубое. И почему он заметил это только сейчас?
Егор создал копьё молний и медленно пошёл навстречу врагам. Умирать он не планирует и сделает всё возможное, чтобы выжить, но при этом даст достаточно времени, чтобы защитить тех, кого он, как благородный аристократ обязан защищать.
Егор пришёл к выводам, что считает себя сотней, но здесь и сейчас, он обязан выполнить роль единицы. Единицы, которая спасёт три других единицы и не даст противнику возможности быстро продвинуться вглубь.
Гордость аристократа в нём взыграла или же воина — это не важно. Важно то, что он вдруг осознал, словно всю жизнь смотрел на мир не так, как ему того хотелось. Бесспорно, ему говорили, что одарённый аристократ — это цвет и сила страны. Это воины, которые защитят страну в случае опасности.
А вдруг не страна нуждается в защите, а простые люди?
Егор сразу вспомнил о Сергее, усмехнулся и пробормотал:
— Ненавижу, когда он оказывается прав… Сразу дураком себя ощущаю, — он встал прямо и крикнул: — Ну давайте! Идите и попробуйте оторвать от меня кусочек! — Егор приготовился к бою, внимательно смотря на врагов, а затем прислушался и улыбнулся. — Или не ненавижу…
— Во имя Рода! Во славу Рода! — дружные крики и техники заполонили небо. Они летели во врагов, заставляя тех прятаться под щиты и отгоняя их от парня, стоящего тысячей, но считающегося себя сотней, и при всём при этом взявшего на себя роль единицы.
Старик замер, закашлялся, а потом посмотрел на меня и каркающе засмеялся.
— Так вот оно что. Я был прав. Ты владеешь силой императорского Рода. Подумать только, бастард императора, да ещё и в Роду у тех, кто с ним в ссоре. Судьба забавная штука.
Вот кто бы сомневался, что всё не закончится так просто. Я вот не сомневался, прямо совсем. Наоборот, был уверен, что что-то этот урод да припрятал, слишком уж слабым показался.
Я дёрнул копьё на себя и выдернул его из старика. Резко крутанул и попытался отсечь ему голову, но новый щит помешал мне это сделать. Почувствовал угрозу, выставил перед собой оружие, но меня всё равно откинуло назад бритвенно острыми вихрями.
Мощная ударная волна разошлась от старика во все стороны, и он продолжил смеяться, раскинув руки.
А он даже частично прав. Это тело действительно бастард, однако, не императора Российской империи, а космической. Но совпадение интересное, что императорская семья Российской империи владеет родовой силой в виде вариации управления тёмной энергией.
Я пригнулся, пропуская над собой всё разрезающую воздушную волну и рванул вокруг старика. Мне даже делать ничего не нужно, он и сам умрёт. По его телу уже ползут чёрные вены. Вот только… Такой вариант мне не подходит.